Тень деформации

Впрочем, с демонхостом, Черубаэлем (вот точно — остроухая сволочь какая-то, отметила моя терпимость и толерантность), вышло довольно предсказуемо. Скотина периодически пыталась вырваться, в итоге довела тело пребывания до практически неисправимого помирания. Единственный надёжный метод уничтожения, а не изгнания демонов, известный Грегору, был связан с коллективным колдунством Серых, а он «был в розыске». Отпускать же демонятину творить, что тому вздумается (древнейший демонпринц, как-никак), Эйзенхорн опасался и как Инквизитор, потому что гадить ведь будет, ну и как человек — Чебуран эльфийский понаобещал за пару веков совместных приключений много всякого весёлого и интересного пленившему его Инквизитору. Демоны, конечно, «всегда врут». Но в данном, конкретном случае, Грегор склонен был демонятине поверить, в чём его и не упрекнёшь.

И вот, остаётся у Эйзенхорна на руках дохнущая оболочка. Теоретически демон помрёт вместе с ней, совсем и вообще. Изначальный создатель ритуала на этом настаивал (кстати, Эйзенхорн его и прибил, но там был коллега-радикал уровня демнолога криговского, точнее, даже «покруче»). А если нет? Притом, что разрушение оболочки явно провоцировал сам Чебуран, Грегора посетили закономерные сомнения.

В общем, озаботился коллега поисками: как бы демонятину надёжно прибить? Естественно, это отягощалось «охотниками за головой», в мыслях Эйзенхорна, хотя, если бы коллега с воплями «да убейте эту мерзость» бросился на шею охотничкам, его бы ответно пообнимали, в стиле «мы знали, что ты с нами, братиш!»

И, помимо описаний артефактов, чуть ли не на Терре хранящихся, нашёл он информацию о примархах вообще и Кораксе в частности. Мол, между предачами скорби изводил скорбный примарх демонятину.

Варп знает, я такой информации не находил. С другой стороны, я и в Крепости Инквизиции, где сегментумные конклавы Обскуроса проводятся, не бывал. Тут вообще бардак: например, на Энцеладе Грег толком не бывал, неся какой-то неудобоваримый бред о своей «недостойности». На что был повержен в прах моим заявлением, что я там побывал с фактическим началом бытия Инквизитора (безусловно, без деталей).

В общем, стал Эйзенхорн искать, собирать данные. В итоге на одном из воронячьих «рекрут-миров» заочковья наткнулся на воронов, наладил диалог и прочее. С Чебураном Коракс, кстати, помог, уничтожив в виде «стаи ворон, объятых пламенем имматериума». А Грегор помогал воронью с ритуалистикой, параллельно изучая всякое, ну и в Империум мотаясь время от времени под личиной.

И да, некую «ёбнутость» воронов он прекрасно осознавал. Более того, в его работах фигурировала «вероятность осуществления», отвечающая не сиюминутной вере — последнее было отмечено и зафиксировано, а именно подталкивание событий к определённому шаблону. Притом, что этот шаблон ни с конкретным человек никто не ассоциирует, да и не верит в него никто, по большому счёту.

В общем, та самая «воля мифа». Так что у воронов он наблюдал не только за «Лоялистскими демонами» из Проклятого Легиона, но и за самими воронятами и их скорбным примархом.

— Благодарю за рассказ, Грегор, — искренне поблагодарил я. — Ну а у меня… только не смейтесь, задача убить Лоргара, — на что этот паразит захрюкал и заржал. — Я вас просил, Грегор, — укорил я нечуткую скотину.

— Простите, Терентий, это, гыг, изрядно забавно, — выдал НЕХ, вытирая слёзы от смеха аж с четырёх буркал.

— Не прощу, — мстительно ответил я. — Лучше скажите: Коракс, если его натравить на Лоргара — последнего прибьёт, согласно вам известному?

— Вы знаете, если подумать, то скорее всего — да, — протянул собеседник — Но, это только если они встретятся один на один, — уточнил Эйзенхорн. — И у Лоргара не будет времени подготовиться.

— Ритуалистика и артефакты, — понял я, на что последовал кивок.

— Да, Терентий. И, должен отметить, мои выводы основываются на единственном столкновении, задолго до моего рождения, — отметил собеседник. — Впрочем, насколько мне известно, с тех пор Лоргар не покидал дворца. И, соответственно, разрыв в боевом потенциале только рос — примарх Коракс развивал как пси-способности, так и регулярно участвовал в боях.

— Так, а если, положим, Коракс попадает во дворец Лоргара… да дослушайте меня, Грегор! — возмущённо не дал себя перебить я. — С группой поддержки. И ритуалы стационарные работать не будут вообще. И пси-воздействия, большей частью — тоже?

— В таком фантастическом случае, Терентий, Коракс без труда повергнет Лоргара. Последний более колдун, нежели воин, так что будет лишён привычного арсенала. Я понял, что вы хотите использовать парию, Терентий. Но, во-первых, как вы его доставите во дворец? А, во-вторых, на парий примархи реагируют весьма негативно, хуже простых людей. Коракс просто не будет взаимодействовать с таковым, — уверенно заключил Эйзенхорн.