Тень девятихвостой лисицы

Нормальная такая беседа… Сразу с наездов. Этот хрен настолько тупой и не догадывается, что кто-то меня сюда все же привёл, или просто мудак, которому обязательно нужно докопаться до первого встречного? И самое главное, что мне положить и на него, и на все правила местного этикета. Да, сам я себя в таком виде чувствую хреново, но чтобы мне тыкал на это какой-то петух…

— Ну, кто-то, наверное, позволил? — поднявшись на ноги, спокойно произнёс я. — Вы куда-то шли? Так идите…

Нет, я, конечно же, мог сказать, что сюда меня привёл один из Ясудо, но с хрена ли мне перед кем-то отчитываться? Кто он такой?! Комендант крепости? Командир местного войска? Мне положить и туда, и туда с огромным прицепом! И нет, никаких звёзд я не поймал, просто не нравятся такие уроды.

— Имя! Назови своё имя, собака! — приблизившись вплотную, прорычал самурай и положил ладонь на рукоять вакидзаси. — Говори, или сейчас же подохнешь!

Вот зря он так… Не в смысле угроз, а в смысле приблизился. Никто тут никому клинок достать не позволит, я гораздо быстрее, хотя мужик об этом, конечно, не знает.

— Меня зовут Таро, — глядя в глаза самураю, глумливо оскалился я. — А ты, дядя, мне никак угрожаешь?

— Безродный щенок, да как ты смеешь…

— Господин Огава! Этого человека привел сюда князь Ясудо, — видя, что у мужика упало забрало, холодно произнес один из охранников. — Не думаю, что вам стоит доставать меч.

— Князь Ясудо?! — поморщился самурай и, отшагнув, смерил меня недоверчивым взглядом. — Но…

— Господин Ясудо Нори, прибыл в крепость меньше часа назад, — так же холодно произнес охранник. — Он и привел сюда этого воина.

— Нори-сан? Выходит, князь жив? — недоверчиво нахмурился самурай. — Ну, если сам князь привел сюда этого оборванца…

Я ничего не ответил. Какой смысл сотрясать попусту воздух? Много чести разговаривать с мудаками. Хотя, конечно, врага я себе уже заимел, и нужно будет расспросить Нори об этом деятеле. Ведь, по опыту, такие уроды очень злопамятны…

Самурай смерил меня напоследок презрительным взглядом и собирался уже зайти в кабинет, когда двери распахнулись, и на пороге появилась она…

Сестра князя выглядела потрясающе. Расшитое траурное кимоно мягко и изящно облегало ладную фигуру княгини. Огромные карие глаза, правильные черты лица и черные, как вороново крыло волосы. Из всех встреченных девушек не ёкай, Аяка была, наверное, самой красивой, и понятно, почему князь говорил о сестре с таким восхищением.

Приветливо кивнув Огаве, девушка нашла взглядом меня и, приблизившись, снизу вверх заглянула в глаза.

— Таро Лисий Хвост! — приятным голосом произнесла она. — От имени всех Ясудо и от себя лично я благодарю тебя за спасение брата! Пойдем, нам есть о чем поговорить.

Аяка мягко прикоснулась к моей руке и сделала приглашающий жест.

— Да, госпожа, — смущенно произнес я и направился в кабинет, провожаемый ошеломленным взглядом Огавы.

— Джиро, подожди немного. Князь тебя пригласит, — попросила она моего недавнего оппонента и, чуть покачивая бедрами, зашла в открытую дверь.

Я пожал плечами и направился следом.

Внутри кабинет правителя Ясудо чем-то напоминал тот, в котором принимал посетителей сюго Сато. Только окна тут за неимением гор выходили на море.

Небольшой столик с чернильницей и бумагами, четыре развернутых свитка на стенах с записанными сверху вниз иероглифами, картины и небольшое овальное зеркало. Все местные правители, которых я встречал, предпочитают работать в спартанских условиях. Возможно, это правильно, ведь так гораздо меньше отвлекаешься на всякую ерунду.

Нори с братом сидели на ковре друг напротив друга и молча смотрели на нас с Аякой. В глазах младшего Ясудо тоска и непонятная решимость — разговор у братьев, очевидно, случился нелегкий. Керо смотрит спокойно, оценивающе, и не заметно, чтобы его как-то смущал мой внешний вид. Ну да, что ему, что Аяке на это плевать — они ведь уже выслушали рассказ младшего брата. Не, ну а как еще может выглядеть человек, проведший в лесу четверо суток?

Повинуясь жесту княгини, я уселся на ковер рядом с Нори, Аяка присела справа от нас по левую руку от старшего брата.

Некоторое время в комнате висела тишина. Керо изучал меня взглядом, очевидно, собираясь с какими-то мыслями, я спокойно смотрел на него. На вид старшему брату было не больше тридцати лет. Такое же треугольное породистое лицо, высокие скулы, короткая стрижка, достаточно скромная по местным меркам одежда, а глаза… Передо мной сидел правитель огромной страны: холодный, жесткий и, конечно же, беспощадный к врагам. Все-таки ответственность сильно меняет людей. Ведь, казалось бы, мужику меньше тридцатника, но при взгляде на него мне почему-то вспоминается полковник Семенченко.