Тень дракона. Княжна

В прошлый раз она была младше, и незнакомая дорога до храма далась ей очень тяжело. Сейчас же, закаленная долгими прогулками и тренировками, она не особенно уставала. Во-первых, уже знала дорогу и умела находить ключи, чтобы напиться. Во-вторых, с собой у нее был перекус и фляжка, а еще скатанное в рулон тонкое, но теплое шерстяное одеяло на случай непредвиденных обстоятельств.

На тот же самый случай прямо у нее на голове, среди уложенных в удобную «корзиночку» волос, дремал маленький, едва ли с ладошку размером, цветодрак яркого синего цвета с салатово-зеленым хохолком. Это был, ее охранник и верный друг – Баламут.

– Как считаешь, Айка тебя не сдаст? – спросил Баламут.

– Не сдаст, – скупо ответила ему Злата, экономя дыхание.

– А я думаю, сдаст. Уж больно она рассердилась за то, что ты вчера Силана предупредила. Он тебя послушал и к овину не пошел, а Айка его весь вечер прождала.

Это Злата знала. Как и то, что Зиянка сходила тоже, среагировав на отправленную Айей записку. По плану Айки она должна была их застать, но застала лишь одну сердитую Айку и посмеялась над ней.

– Она не сдаст, – упрямо повторила девочка, доверяя подруге.

– Вот ведь девки! Все бы вам о парнях думать. От горшка еле отучились, а уже «лябофф»! – скопировал он Агриппину.

Злата только фыркнула, но ничего не ответила, продолжая размеренно двигать ногами. Подустала она, если честно, и в боку начинало колоть. Девочка сбавила темп и зашагала медленнее, поглядывая на небо. Дракон и Тень еще только подбирались к полудню, и до обязательного семейного ужина у нее была еще уйма времени. Успеет вернуться.

Баламут продолжал ворчать, точно старик, и Злата не выдержала, подпустила шпильку:

– Давно ли сам от Соника получил за то, что на Красотку посягал?

– Ну, получил и получил. От более сильного получить это – честь, а не позор. А вот вы…

– Баламут, если не перестанешь, попрошу Дракона Прародителя превратить тебя в таракана! – пригрозила юная ньера.

– Ладно тебе, Злата. Не сердись. Я же просто за тебя переживаю, – затянул примирительно дракончик.

Баламут не любил, когда подруги ссорились. Уж больно угнетали его маленькую ньеру такие размолвки.

А я пока водички попью и передохну. Жарковато сегодня…– А раз переживаешь, слетай-ка, да посмотри, все ли спокойно на дороге.

Девочка подняла голову и, щурясь, посмотрела на небо.

Вскоре друзья выбрались на старую каменную дорогу, и идти стало полегче, а к полудню они оказались у цели.

– Я тут побуду. Покараулю, – сообщил Баламут, присматриваясь к кусту, алики, усыпанному сладкими ягодами.

Злата кивнула и с трепетом остановилась перед темным входом.

В прошлый раз она не струсила и храбро шагнула в эту темноту. Не струсила она и теперь. Злата, вообще, была не из трусливых.

Пещера Дракона Прародителя встретила ее уютной тишиной и магическими огоньками, которые слетелись, стоило протянуть к ним ладошку. Злата довольно улыбнулась и стала лепить их на голову на манер венка. Она не видела себя, ведь в пещере не было зеркал, но представляла, что надела самую настоящую корону. Так она и подошла к изваянию Дракона Прародителя.

Сегодня каменный дракон совершенно не походил на мультяшку, но все равно показался ей мудрым и добрым.

– Здравствуйте! Простите, что давно не приходила. Папа с мамой не отпускали, но я вас никогда не забывала. Честное слово!

Немного помявшись, девочка подалась вперед и порывисто обняла каменную голову статуи, и та показалась ей необычайно теплой, что не характерно ни для камня, ни для ящеров в целом…

Злата села рядом на землю, прислонившись к дракону боком. Странно, но она совсем не боялась здесь оставаться. Напротив, здесь ей было хорошо и спокойно. Мальчишки из деревни часто трепались, как бегали сюда и какие страсти видели. Да только врали все! Вряд ли хоть кто-то из них осмелился бы сунуть в эту пещеру свой конопатый нос.

Девочка довольно улыбнулась, радуясь тому, что особенная. Не такая, как все. Дочь двух миров сразу. Принцесса. Просто смелая. Ведь для того, что она задумала, и правда нужна была смелость.

Дело было в том, что в последнее время Злате не давал покоя один и тот же сон, о котором она никому не говорила. Ей снился парнишка с серьезными карими глазами и каштановыми волосами. Он смотрел на нее и улыбался, протягивая руку. Злата вкладывала в нее свою и была счастлива.

Но вдруг улыбка пропадала с лица парня. Он оборачивался, чтобы куда-то посмотреть, и Злата смотрела туда же, а потом просыпалась с криком. Она не помнила, что именно там видела. Все, что оставалось в ее памяти, это лицо того парня. Его она запомнила до малейшей черты и обязательно узнала бы при встрече.

Слава богу, что сон этот снился не каждую ночь. Раз или два в месяц, и маме хватало простого объяснения: «Не помню, что снилось. Наверное, нирфы».