Тень драконьего крыла

– Как мне скрыть свою магию? – наконец спросила я.

Не то чтобы я абсолютно доверяла Клариссе, но пока все ее слова только подтверждались, и оснований подозревать ее в обмане у меня не было.

– Если позволишь, я помогу. – Подойдя к кровати, она протянула ко мне руку. – Полностью запечатать магию не удастся, но можно сделать так, чтобы она не проявлялась слишком часто.

Немного помедлив, я кивнула, и фея положила ладонь мне на лоб. Кожи коснулась приятная прохлада, через несколько мгновений распространившаяся по голове и словно бы заполнившая само сознание.

– Позволь Шайрэну еще раз просмотреть твои мысли, – посоветовала Кларисса. – А после избегай всяческих подобных контактов. В последующих испытаниях они не понадобятся.

Оказавшись в Междумирье – единственном постоянном пристанище фей, Кларисса перенеслась в департамент, где ее уже дожидалась тройка верховных. Длинные светлые коридоры, за которыми виднелся лишь серый туман, она преодолела в считанные секунды… или минуты, а может, часы. Время – самая непостоянная, не поддающаяся измерению величина – здесь то растягивалось, то замедлялось, а то и вовсе замирало, останавливая стрелки на многочисленных, встречающихся на каждом шагу часах.

Высокая двустворчатая дверь распахнулась с ее приближением, пропустив Клариссу в просторный кабинет. За долгие тысячелетия феи привыкли ценить комфорт, и все убранство этого помещения было не только выполнено с безупречным вкусом, но еще и с максимальным удобством.

Как ни парадоксально, при всех своих способностях феи предпочитали не столько опережать время, сколько идти с ним в ногу. Поэтому предметы интерьера регулярно обновлялись современными умельцами Дагории, а наделенные магией вещи соседствовали с последней техникой, приобретенной в Закрытом мире, который непосредственно для фей закрытым не был.

– Ты берешь на себя слишком многое, – не размениваясь на приветствия, высказалась Алария. – Мы не имеем права влиять на решения смертных.

– Я и не влияю. – Кларисса повела плечом. – Всего лишь подталкиваю к необходимому шагу, что нам и полагается делать.

– Необходимому для кого? – задала резонный вопрос Алария. – Ты открыто, не для проверки врешь человеку, а это непозволительно. Тебе дали шанс проявить себя, раз уж именно у тебя случилось видение. Мир стоит на пороге войны, ошибиться нельзя.

Кларисса посмотрела верховной в глаза:

– Ошибок я не допущу.

Алария усмехнулась:

– За свое бессмертие ты и так допустила их слишком много.

Кларисса сохранила невозмутимость, едва подавив позыв вздрогнуть. Она действительно совершила множество ошибок, неоднократно преступала законы фей, из-за чего не раз была близка к изгнанию. Ей никогда не приходилось ни о чем сожалеть, хотя раскаяние она научилась изображать блестяще. Но одно прегрешение преследовало ее и по сей день, вынуждая если не раскаиваться, то испытывать нечто, очень на это похожее. И бояться.

Страх – одно из тех чувств, что находились для фей под запретом. А Кларисса боялась, больше всего на свете боялась, что ее тайна раскроется. Она приложила очень много сил, чтобы сохранить свою главную ошибку в секрете, и продолжала прикладывать до сих пор.

Убедившись, что Алария имела в виду не это, Кларисса успокоилась и, заняв место рядом с верховными, подключилась к обсуждению насущных вопросов. Они все так или иначе касались драконьего клана Райхар, с которым сейчас неразрывно переплелась судьба всей Дагории.

Феям, как никому другому, было известно, что порой судьба целого мира может зависеть от какой-то на первый взгляд мелочи: от сделанного кем-то выбора или совершенного поступка. Каждая жизнь – тонкая вьющаяся нить, переплетающаяся с другими и создающая прочные узлы. А порой нити сплетаются в такие тугие клубки, что распутать их не под силу никому. Даже феям.

Следующие несколько наполненных учебой дней пролетели, как одно мгновение. Об испытаниях пока никто не говорил, и все, что делали участницы, – это занимались, зубрили и применяли на практике новые знания. Зато нам озвучили главное правило отбора: каждую неделю, за исключением первой, будет выбывать одна участница. Таким образом, имя победительницы станет известно уже в начале второго месяца весны. Эта же неделя была скорее вводной, позволяющей девушкам адаптироваться на новом месте и привыкнуть к своему теперешнему статусу. На деле же – и я в этом не сомневалась – наверняка за нами и сейчас неотрывно следили, детально присматривались и делали выводы.

Училась я старательно. Естественно, не из-за желания выиграть, которое у меня отсутствовало напрочь, а потому что мне было действительно интересно. Что до Шайрэна, то с нашего последнего разговора он ко мне не подходил ближе, чем того требовало общение куратора с участницей отбора. Меня это более чем устраивало, хотя изредка я и ловила на себе его внимательные взгляды. Когда это случалось, хотелось повести плечами, чтобы сбросить с себя физически ощутимую тяжесть.