Тень Гегемона

- Подождем пару дней, - предложил отец. - И увидите, что ничего не случится.

- Первый раз мы ждали шесть месяцев, - возразил Боб. - Если похитители терпеливы, они еще полгода не будут действовать. Но если нет, то они уже действуют. И тогда мы с Николаем еще не в мешке только потому, что сорвали им планы, уехав на каникулы.

- Или же, - сказал Николай, - находясь на этом острове, мы им предоставляем идеальную возможность.

- Отец, - сказала мать, - позвонил бы ты да попросил защиту?

Отец заколебался, и Боб понимал почему. Политические игры - дело тонкое, и все, что отец сделает, обязательно отразится на его карьере.

- Ты же не просишь для себя привилегий, - сказал Боб. - Мы с Николаем - национальное достояние, как неоднократно и публично заявлял премьер. Сообщить в Афины, где мы, и попросить защитить нас и вывезти - я думаю, это хорошая мысль.

Отец достал мобильный телефон,

И получил только сигнал "система занята".

- Вот и оно, - сказал Боб. - Чтобы здесь, на Итаке, телефон был перегружен? Нам нужна лодка.

- Самолет, - предложила мать.

- Лодка, - сказал Николай. - И не из прокатных. Они наверняка ждут, что мы придем на пристань прямо к ним в руки и даже борьбы не будет.

- В соседних домах есть лодки, - сказал отец, - но мы этих людей не знаем.

- Они знают нас, - ответил Николай. - Боба в особенности. Мы же герои войны.

- Но в любом из этих домов могут быть как раз те, кто за нами наблюдает, - сказал отец. - Если за нами наблюдают. Мы никому доверять не можем.

- Давайте переоденемся для купания, - предложил Боб, - и пойдем на берег. Уйдем подальше, а там свернем к домам и найдем кого-нибудь, у кого лодка есть.

План был претворен в жизнь немедленно, поскольку лучшего никто не предложил. Через две минуты семья вышла из дому, без сумок и бумажников, хотя отец и мать сунули под одежду несколько удостоверений и кредитных карт. Боб и Николай резвились и смеялись, как обычно, а мать с отцом держались за руки, улыбаясь сыновьям - как обычно. Никаких признаков тревоги. Ничего, что заставило бы наблюдателей действовать немедленно.

Они успели отойти всего на четверть мили, как раздался взрыв - громкий, поблизости, и ударная волна качнула землю. Мать упала. Отец помог ей подняться, а Боб с Николаем оглянулись.

- Может, это и не наш дом, - сказал Николай.

- Возвращаться и проверять не будем, - отозвался Боб. Семья побежала, приноравливаясь к скорости матери, которая чуть прихрамывала из-за ободранного колена.

- Бегите вперед! - потребовала она.

- Мам, - ответил Николай. - Если тебя схватят - это то же самое, как схватить нас, потому что мы согласимся на все, чтобы тебя спасти.

- Они не будут нас захватывать, - сказал Боб. - Петру они хотели использовать. Меня они хотят убить.

- Нет! - ахнула мать.

- Он прав, - сказал отец. - Никто не взрывает дом, чтобы похитить его обитателей.

- Но мы не знаем, наш ли это был дом! - настаивала мать.

- Мама, - объяснил ей Боб, - это же основы стратегии. Любой ресурс, которым ты не можешь воспользоваться, следует уничтожить, чтобы им не воспользовался противник.

- Какой еще противник? - спросила мать. - У Греции нет врагов!

- Когда кто-то стремится к мировому господству, - сказал Николай, - для него все противники.

- Побежали быстрее, - велела мать.

Они побежали.

На бегу Боб думал о том, что сказала мать. Конечно, Николай был прав, но Боб не мог избавиться от мысли: "Может, у Греции врагов и нет, но у меня есть. Где-то в этом мире живет Ахилл. Допустим, он в тюрьме или под стражей, потому что он душевнобольной, потому что он убивал и убивал. Графф пообещал мне, что он не выйдет на свободу. Но Графф был судим военным трибуналом. Его оправдали, но уволили из армии. Он теперь министр колонизации - это не тот пост, на котором он может сдержать свое обещание насчет Ахилла. А если Ахилл чего-то в этом мире хочет, так это моей смерти".

Похитить Петру - это было бы вполне в духе Ахилла. И если у него есть возможность сделать такое - если к нему прислушивается какое-то правительство или влиятельная группа, - то ему очень просто подослать к Бобу убийц.

А не должен был Ахилл захотеть лично присутствовать?

Вряд ли. Он не садист. Он убивал собственными руками, когда был вынужден, но никогда не стал бы рисковать. Скорее всего он предпочтет убивать на расстоянии. Чужими руками.

Кто еще хочет смерти Боба? Любой другой противник попытался бы захватить его живым. После суда над Граффом его отметки по тестам Боевой школы стали достоянием гласности. Военные ведомства всех стран знали, что этот мальчишка по некоторым параметрам превосходит самого Эндера. За ним бы гонялись как за призом. За него и боялись бы больше других, чтобы он не оказался на противной стороне. Его могли бы убить, но сначала обязательно попытались бы захватить. Только Ахилл в любом случае предпочел бы видеть его мертвым.