Тень города

Так вот, когда Серый залез в кабину этого дальнобойщика и вытаскивал связку ключей, то за ширмочкой, в глубине кабины, он услышал чьё-то храпение. То, которое в прошлый раз, когда забирался в кабину, чтобы проверить, есть в ней кто или нет, почему-то не наблюдал. И, либо это тот же самый дальнобойщик, либо, за этой шторкой, в глубине кабины, лежит и дрыхнет его напарник. Если это храпит тот же увалень, то так даже лучше, подумал про себя Серый, потому что, когда он будет выходить из проперженного помещения и захлопнет кабину или, если та захлопываться не будет, закроет её на ключ, то спускать колёса ему никто собственно не помешает.

И вот, он ключ уже вытаскивал, кабинную дверку радостно захлопывал и… подносил к шине заранее заготовленную заточку для протыкания. И абсолютно не ожидал, что сзади него в это время кто-то будет стоять и врежет ему хороший подзатыльник.

Когда он резко обернулся, так и не успев продырявить колесо, то обратил внимание, что за спиной у него стоял всё тот же дальнобойщик.

— Ты чё, совсем уже охренел? — просипел ему мордоворот.

— Что значит «совсем уже»? — не замедлил спросить его Серый, — если Вы видите меня в первый раз!

— Ты чё, блин, дебил? — схватил совсем уже взбешённый дальнобойщик Серого за шкварник. — Да я тебя, пса, видел ещё там!

— Где — там?!

— Там, где ты, щенок, отпиливал в это время голову моему близнецу-брату! Чё, хочешь сказать, что память отшибло и совсем уже ничего не помнишь?! Но я-то видел! Хоть и претворялся спящим, но всё прекрасно видел.

— Да ладно привирать! — решил сделать Серёга вид, что совершенно ничего не боится. Конечно, у этого типа на лбу было написано, что он врёт, потому что, если он действительно видел того, кто отпиливал голову «его брату», то не должен был и проглядеть второго такого же (то есть, чтобы не спутать его с первым). То есть, ситуация явно настораживала, но Серый всё равно старательно показывал в себе какое-то отчаянное бесстрашие, хоть и прекрасно осознавал, что разговор ему предстоит по-настоящему суровый (банальным словом «серьёзный» не обзовёшь подобный разговор). — А что ты за руку меня не поймал, дядя! А вдруг это кто-то загримировался и переоделся мной, специально, чтобы меня подставить! Самому сделать какую-то хрень, а я — за него отвечай.

Он, конечно, отдавал себе отчёт в том, насколько наивно и «школярски» звучат любые его оправдания. Если уж кто и решил его подставить, то, на его взгляд, на самом деле всё выглядело следующим образом: Вместо дальнобойщика на асфальте лежал манекен, а кровь была в виде краски, и ясень-пень, что эти двое (дальнобойщик с подростком) находятся в сговоре. Плетут против него (Серёги) интриги, хотя Серый ни разу в жизни и не опускался до паранойяльных умозаключений.

— Спрашиваешь, почему не поймал на месте? Да потому, что мне эта фура дороже, чем моя паршивая шкура! Мне надо было отогнать её сюда. Туда, где ей и положено находиться. А если бы я выскочил в то время, как вы сопляки мочите моего братана, то…

— Что значит, «вы»!

— Да то, что ты там наверняка не один был. Вам же фура моя нужна! Вы же пешком перебираться не сможете?… Ха-ха-ха… — посмеялся он над «их» ленивостью и убогостью.

— Не понимаю, что в этом такого смешного! Существует способ «переброски». Хотя, ты наверно деревенщина и не знаешь, что такое телепортация. Поэтому перед кем я распин…

— Сосунок, — нежно, но очень холодно проговорил тот, — я знаю даже такое, чего тебе и не снилось! Только ты не знаешь… Ну, каких-то совсем уже простеньких вещей не понимаешь! Например того, что за паршивую телепортацию с тебя слупят столько-то времени увиденного тобой сновидения и даже не спросят, как фамилия (молча выдернут из твоей никчёмной головёнки все твои неисчерпаемые возможности смотреть радужные детские сны, и ты даже боли не почувствуешь; даже не почувствуешь такую мизерную боль, как укус комарика). Правда, я не буду тебе уточнять, сколько конкретно времени тебе придётся потом потерять, а то ты покрутишь пальцем у себя у виска, чего хорошего.

— «Просмотренного сновидения»? — странно повторил Серёга это словосочетание, наконец-то заподозрив его в откровенном вранье. — Но хорошо. Допустим, что я тебе верю, но всё равно это не твой брат там был. То есть, не его, как ты выражаешься, «мочили». У тебя, скорее всего, нет братьев, а ты просто лапшу вешаешь мне на уши…

— А кто же это был, по-твоему?!

— Двойник… — неуверенно произнёс Серый, хоть и не хотел всего этого говорить, поскольку не верил собственным словам. — Да, скорее всего именно двойник. Именно это он и был.

— То есть, ты хочешь этим сказать, что мочил не ты, а твой двойник?