Тень горы

Он вскочил, вытащил из шкафа мою футболку и натянул ее поверх моей футболки, которая уже была на нем.

– А почему надо раздавать фотографии Ирины, а не Елены или не обеих сестер? – спросил я Дидье.

– Ну ты что, прослушал самое главное? – нахмурился Дидье. – Все дело в сексе. Ирина – та же Елена, только ее ничто не сдерживает.

– Точно, ты правильно понял, – сказал Олег, разглаживая на себе футболку.

– Разумеется, – отозвался Дидье, принюхиваясь к Олегу, чтобы убедиться, что он не источает никаких посторонних запахов. – Твой секс с Ириной был уникальным, и этим все сказано. – Он встал и расправил рукава. – Ну вот, я сделал все, что мог. Побольше двигайся, Олег, – посоветовал он, стоя в дверях. – Залезай с опасностью для жизни на какую-нибудь верхотуру, прыгай оттуда, дразни полицейских, дерись с задирами, а главное, флиртуй с женщинами, но не ложись с ними в постель, пока не отошлешь футболки. Она должна почувствовать запах тигра, волка и обезьяны, запах мужчины, изголодавшегося по сексу, и запах женщин, желавших тебя. Bonne chance[86].

Он выплыл, картинно обмотавшись серо-голубым шарфом.

– Вау! – произнес Олег.

– Ты не забыл, что я просил тебя не употреблять слишком часто слово на букву «р»?

– Ну да, помню… – пробормотал он.

– Я прибавляю к списку слово «вау».

– А что, есть целый список?

– Теперь есть.

– Блин, целый список того, что нельзя говорить, – усмехнулся он. – Так я скоро и по Москве заскучаю, хоть ее не люблю.

Он был прав. Список навязывал ему вещи, которые не стоит вспоминать.

– А впрочем, к чертям, Олег. Говори все, что хочешь.

– Ты это серьезно?

– Да.

– Вау, я опять русский.

– Знаешь что? – сказал я. – Ты ведь хотел погонять на моем байке, да?

– Можно?

– Ни в коем случае. Но внизу недалеко от моего байка стоит старый драндулет. Он принадлежал одному официанту из «Каяни», который совсем не ухаживал за ним. Поэтому я купил у него этот байк и последние две недели приводил его в порядок.

– Кruto, – обронил Олег по-русски, влезая в свои туфли.

– Что ты сказал?

– Я сказал «kruto», чтобы не повторять «вау». Это значит «зашибись».

– Стало быть, kruto?

– Да, kruto.

– Ты умеешь водить мотоцикл?

– Обижаешь, – фыркнул он, завязывая шнурки. – Русские могут водить все, что угодно.

– О’кей. Мне надо проехаться по разным адресам, а ты можешь сопровождать меня, если хочешь. У тебя ведь все равно свободный день.

– Спасибо, – сказал он. – Будет отличный материал для рассказа.

– Это мой материал, Олег. Просто катайся и наблюдай, а потом выкинь все это из головы, ладно?

– А если попадется какая-нибудь исключительная личность, с которой ты будешь разговаривать? Какой-нибудь на редкость хороший человек?

Я задумался. Он был вполне порядочным парнем.

– Ну хорошо, кого-нибудь одного можешь запомнить.

– Отлично!

– Но только не тетушку Луну.

– Ух ты, как звучит.

– Потому-то я и не уступаю ее тебе. Ну, ты готов ехать?

– Я готов ко всему, старик. Это наш семейный девиз.

– Ох, только не заводи волынку о своей русской семье.

– Хорошо, хорошо, но ты при этом много теряешь. Куча отличных персонажей для твоих рассказов, и я подарил бы их тебе бесплатно.

Глава 63

Мы сделали два круга на небольшой скорости в южной части города. Переключать передачи приходилось редко, поскольку мы не обращали внимания на красный свет, когда это не грозило штрафом, и срезали углы там, где это никому не пришло бы в голову.

Олег восхитился банком черного рынка и спросил у них, не сдают ли они комнаты. А в тетушку Луну он прямо влюбился. Ей Олег тоже понравился – по крайней мере, настолько, чтобы продемонстрировать ему два лунных цикла.

Ровно через девять минут тридцать секунд я оттащил Олега от тетушки. Мы поспешили прочь по скользкому полу, но чем больше мы спешили, тем медленнее бежали.

Когда мы завершали круг возле отеля «Президент» в Кафф-Парейде, стали зажигаться уличные фонари. Позади нас настойчиво гудел какой-то автомобиль.

Я выкинул правую руку, показывая, что мы не возражаем против того, чтобы нас обогнали, но гудение продолжалось, и я остановился под сенью платанов, чья листва в свете уличных фонарей еще была ярко-зеленой, хотя муссонный период кончился давно.

Рядом в сторону отходил переулок, по которому в случае чего можно было удрать, так как он был слишком узок для автомобиля. Олег остановился рядом со мной. Вслед за ним затормозил роскошный лимузин. Я взялся за ручку ножа.

Тонированное стекло опустилось, и я увидел Диву с двумя ее Дивушками.

– Привет, крошка, – сказал я. – Как поживаешь?

Она выбралась из машины. Шофер выскочил, чтобы помочь ей, но опоздал, и она отмахнулась от него.

– Не беспокойся, Винодбхай, – улыбнулась она. – Все в порядке.

Он поклонился и, бросив быстрый взгляд на девушек в машине, опустил глаза.

Я обратил внимание на то, что она добавила уважительное «бхай» к его имени. Возможно, никто больше не обращался к нему так уважительно, кроме его родных и друзей, которые знали истинную цену этому человеку в униформе.

Это был щедрый жест, необычный для богатых наследниц, и я сразу проникся к ней симпатией.