Тень и душа (ЛП)

— Это моя маленькая девочка. Если ты прикоснёшься хоть к её волоску, я отрежу твой член и прямо им трахну тебя в задницу. Затем запихну его тебе в глотку, пока ты не задохнёшься. Я понятно излагаю?

Демон почувствовал тошноту, головокружение, ярость и страх. Его лицо горело, так горело, что он понимал — это означает, что оно пылает как свёкла. Он чувствовал, что все в боксе наблюдают за ними, а также пришли люди из клабхауса, и что сейчас они с Блю устроили представление для широкой аудитории.

Но всё, что он сделал, это кивнул. Его глаза твёрдо смотрели на Блю, отвертка опасно врезалась в плоть, он поднял голову и дважды опустил её, подтверждая, что да, Блю говорил чётко и понятно.

Он осознал. Фейт не предназначена для таких, как он.

Глава 3

Фейт не спала. Возможно, она немного подремала, больше погружаясь в воспоминания, чем во сны. Но в течение нескольких часов, прошедших с того момента, как Майкл развернулся и опять бросил её, и тем моментом, как небо достаточно посветлело, чтобы назвать это время утром, Фейт, в основном, плакала.

Когда Биби вернулась в комнату, то много не говорила. Она просто обняла её, а затем показала комнату, где можно поспать, пожелала ей спокойной ночи, снова обняла и оставила одну наедине с зашкаливающими эмоциями.

Так много всего полетело в тартарары. И так внезапно. Она размышляла об этом прошлым утром, проснувшись в своём лофте в паре кварталов от набережной Венис Бич, как в любое обычное утро самого обычного дня. Перед тем как спуститься в «Slow Drips» за кофе и хрустящей булочкой с черникой, побродить по солнышку, превращающему февраль в такой, какой он мог быть лишь в Южной Калифорнии, а затем возвратиться в лофт, чтобы поработать над одним из её текущих проектов.

Её жизнь. У неё была своя собственная жизнь. В целом, довольно неплохая. Ничего особенного, но полностью её.

Теперь же, двадцать четыре часа спустя, всё это, все те годы её милой хорошей жизни, ощущались как мечта, та, что разлетелась на кусочки и развеялась, пока она сидела в больнице.

Хотя она и выросла с Хусиером и Биби, считая их своими вторыми родителями, а Коннора — практически братом, хотя провела в их доме примерно столько же времени, как и в доме своих собственных родителей, спальня, в которой она сейчас сидела, была чужой для неё. Она никогда не была в этом доме. Она никогда не была в этом городе. Она никогда не знала этот клуб. Она никогда не знала эту жизнь.

За годы её отсутствия многое изменилось. И всё же, так или иначе, они сумели втянуть её обратно в её прежнюю жизнь, ту, которой больше даже не существовало. Это не имело смысла, поэтому она чувствовала себя дезориентированной, как будто пол под её ногами раскачивался: как в Доме смеха на ярмарке, где каждая комната кренилась в разные стороны.

Майкл был здесь. Майкл. Он отвернулся от неё и оставил одну, но он был здесь, не ушёл далеко.

Майкл.

Конечно, она знала, что он вернулся. Биби никогда много о нём не говорила, а Фейт никогда напрямую и не спрашивала, но она достаточно почерпнула за время их случайных бесед за все эти годы. Она узнала, что его позвали домой из изгнания с выводом из чаптера «Кочевников» и предложили ему обратно патч Лос-Анджелесского чапта вскоре после того, как её отец был убит. Она не знала деталей. Но после того как её отец умер, а она была в Сан-Франциско и приняла решение никогда больше не возвращаться, она предположила, что клуб не видел более никаких причин оставлять Демона не у дел.

Она действительно была настроена никогда не возвращаться. Почти два года назад, получив огромные комиссионные, что привели её обратно в Южную Калифорнию, она почувствовала себя в безопасности, вернувшись, поскольку клуб, который она знала, умер. Территория взорвана, а сам клуб переформирован в совершенно другой МК как новый чаптер. Они переехали на пятьдесят миль на Восток. И эти пятьдесят миль разделяли её достаточно от многих людей. Так что Фейт довольствовалась своей анонимностью.

И так и оставалось. Оставалось. Так и должно было оставаться. До вчерашней ночи.

Она почувствовала запах кофе, так что натянула назад свои угги и вышла в странный дом Хусиера и Биби.