Тень и искры

Он резко вдохнул и откинул назад голову. Его ноздри раздулись.

– Ты будешь говорить со мной почтительно.

У меня вырвался сухой смешок.

– Нет. Не буду. Я дам тебе шанс покинуть эту комнату, пока не пострадали ни твое тело, ни самолюбие.

У него забилась жилка на виске, и я подготовилась к вспышке его гнева. Но он негромко рассмеялся, и во мне зародилась тревога.

– Ты сегодня такая болтливая, сестра. Должен признать, предпочитаю, когда ты безропотная и кроткая.

– Вот как?

Я пошарила под подушкой и… ничего не нашла. Посмотрела на подушку, и внутри все сжалось.

– Что такое, сестра? – поинтересовался Тавиус, и я перевела взгляд на него. Он завел руку за спину. – Что-то потеряла?

Тавиус вытащил из-за спины кинжал из тенекамня, и я недоверчиво уставилась на него. В груди расцвела тревога.

– Откуда он у тебя?

– Ты спала. Даже не почувствовала, когда я достал его из-под подушки. Неудачное место для такого оружия. – Он ухмыльнулся. – Под матрасом было бы надежнее.

Как долго он пробыл в моей спальне? К горлу подступила желчь. Я убрала руку из-под подушки и вцепилась в край матраса. Тавиус не мог действовать достаточно тихо, чтобы стащить кинжал. Похоже, я спала гораздо крепче, чем думала. Я заставила себя сделать долгий медленный вдох. Пусть у него мой кинжал, но других преимуществ у него нет.

– Тавиус, о чем ты хочешь поговорить?

Я старалась держаться от него на расстоянии шести футов.

– Такая непокорная, – прошептал он.

Его румянец вспыхнул сильнее. Он без предупреждения всадил кинжал в платяной шкаф, и я подскочила. Белая рукоятка задрожала от удара. Я не могла смириться с тем, что он застал меня врасплох. И ненавидела его самодовольную ухмылку.

Держу пари, он гордился тем, что сделал кинжалом. Но этот самонадеянный глупец не осознавал, что отказался от единственного шанса защитить себя – каким бы ничтожным этот шанс ни был.

– А теперь ты захочешь уйти из моей спальни, – предупредила я, вставая.

– А ты – захочешь пересмотреть свое поведение, особенно после того, что произошло.

А что произошло?

– Это потому что я пришла на Ритуал? – Мышцы ног напряглись. – И меня в самом деле накажут за такое ужасное оскорбление?

– Все покатилось в Бездну, когда ты посмела показаться там. Но…

Он сглотнул и опустил взгляд. Моя ночная рубашка едва доходила до колен. Из-за своей развращенности он отвлекся.

Это ему дорого обойдется.

Я метнулась вперед – не к нему, а за кинжалом. Такой выбор казался мне более разумным, чем то, чего хотела. А я хотела броситься на Тавиуса и вырубить его. Но я знала: что бы ему ни сделала, это будет иметь последствия для меня. Вот почему выбрала кинжал, решив, что смогу прогнать его угрозами.

И этот выбор дорого обошелся мне.

Тавиус двигался быстрее, чем я предполагала. В один миг я поняла, что недооценивала его. Он врезался в меня и прижал мои руки к бокам.

– Я так не думаю, – сказал он.

Он крутанулся вместе со мной так резко, что у меня подогнулись ноги, и толкнул нас вперед. Я ударила ногой, но попала в пустоту. Он опять повернулся, и скудно обставленная спальня бешено завертелась. Я увидела кровать прежде, чем он швырнул меня животом на матрас.

Матрас почти не смягчил падения. Удар выбил воздух из моих легких и вызвал тупую боль в теле. Я начала переворачиваться, но Тавиус навалился на меня, прижав мои ноги и туловище своим весом, а мои руки оказались зажаты подо мной.

Я попала в ловушку.

– Пусть ты и тренируешься, но в конечном счете ты всего лишь слабая женщина. – Он придавил меня сильнее. – Которая наконец послушается меня.

Я попала в ловушку.

– Слезь с меня! – закричала я в матрас.

Он вдавил локоть в мой затылок, заставив вжаться лицом в постель. Я попыталась дышать, но не могла. Боролась, но сумела выиграть не более дюйма. Во мне, как дикое животное, бушевала паника. Я закричала в матрас, но звук вышел приглушенным. Сердце отчаянно колотилось. Мне не хватало воздуха. Даже когда удалось повернуть голову набок и больше не дышать в простыню.

– Ты сейчас же начнешь относиться ко мне с почтением. Знаешь почему? – Мою щеку обожгло его несвежее дыхание – вонь эля и ликера. – Спроси, сестра. Спроси, почему.

– Почему? – выплюнула я.

Его локоть вжался ниже моей шеи, послав всплеск боли по всему позвоночнику. Во мне клокотала ярость, смешиваясь с нарастающей паникой. Я не могла вдохнуть, а ощущение Тавиуса на моем теле было невыносимым. Я опять закричала, и он придавил мою голову рукой, вжимая лицо в матрас. Сердце рвалось в груди. Милостивые боги, я его убью. Выцарапаю ему глаза, потом отрежу ему руки, его…

Он прошептал мне на ухо:

– Потому что я теперь король.

Мое сердце застучало.

– Ага, – выдохнул он, схватив меня за волосы и подняв мою голову. Я втянула полный рот воздуха. – Ты верно расслышала. Я – король.

– Как? Твой отец…

– Умер ночью. Во сне.

Он дернул назад мою голову и удерживал шею под неестественным углом. Кожу головы обожгло острой болью, давление распространилось по позвоночнику.

– Целители сказали, что от болезни сердца.

Я не могла поверить в то, что услышала. Бессмыслица. А если он говорит правду?.. Что с Эзрой? Что с моей мамой?