Тень и искры

– И я пришел, чтобы выполнить ее! – прокричал Эш, напугав меня. Его глаза казались осколками чистого льда. – Выбора нет. Не у тебя. Не сейчас. Даже если тебе удастся избежать наказания за то, что здесь произошло, я объявил свои притязания на тебя перед всеми. Молва разойдется и в конце концов привлечет внимание богов и других Первозданных. Они начнут интересоваться тобой. Может, даже решат, что ты имеешь на меня какое-то влияние. Они будут тебя использовать, и какова бы ни была твоя плата последние три года, она ничто в сравнении с тем, что они сделают.

«У меня множество врагов».

Я отчетливо вспомнила, как он это сказал. В моей голове возникло столько вопросов. Я хотела побольше узнать об этих врагах, как именно он их заполучил. Хотела понять, зачем им влиять на него, чего они надеются добиться от Первозданного Смерти. Я не представляла, у кого хватает смелости навлечь на себя его гнев. У меня появилось множество вопросов, но ни один из них не имел значения.

Как и причины, по которым он решил исполнить сделку. Я смеялась над ранимым самолюбием Тавиуса, но сама была ничуть не лучше.

Причинами могли быть жалость, сочувствие, вожделение или просто то, что ситуация вышла из-под его контроля. Причины, стоящие за его решением, не были важны. Важна только Ласания. Я отвернулась от него, и на миг мой взгляд упал на Тавиуса. Я закрыла глаза. Чего я добиваюсь, споря с Первозданным? Спор вряд ли поможет завоевать его любовь и спасти Ласанию.

В груди резко кольнуло: я не могла этому помешать. «Покончи с ним». Вспомнилось, что чувствовала, когда сидела рядом с ним у озера. Как он вызывал у меня улыбку и смех. Как легко было с ним разговаривать. Боль в груди усилилась. Я отбросила прочь все воспоминания и заставила себя думать о Куперах – о родителях и детях, лежавших бок о бок в кровати. Держась за этот образ, я резко выдохнула и открыла глаза.

Эш смотрел на меня. Некоторое время мы оба молчали, потом он заговорил:

– Выбора больше нет. Прошу за это прощения.

Я обхватила себя руками, сбитая с толку по множеству причин. В его голосе прозвучало искреннее сожаление, и я не понимала почему. Мы оказались в этой ситуации из-за сделки, которую он заключил.

Все, что я должна была сделать, – это из-за его выбора.

Он протянул руку, и мне отчаянно захотелось убежать.

– Я… хочу попрощаться с родными.

– Нет. Мы уходим сейчас же.

Но я стояла на своем.

– Почему мне нельзя попрощаться?

Он уставился на меня холодным взглядом.

– Потому что если я еще раз увижу женщину, которая, кажется, приходится тебе матерью, я, скорее всего, убью ее за то, что она умоляла пощадить это дерьмо.

Я замерла. Несомненно, он говорил правду. Он убьет ее, и какая-то мрачная и свирепая часть меня хотела это увидеть.

Со мной что-то неладно.

– Моя семья узнает, что я с тобой? – спросила я.

Эш кивнул.

– Им сообщат.

Я вложила свою дрожащую руку в его. Между нашими ладонями пробежал разряд, и Эш крепко сжал мою руку.

Воздух застрял у меня в горле, когда с пола поднялся белый туман, достаточно густой, чтобы скрыть трещины в плитках. Туман заклубился по подолу моей ночной рубашки. Он стал гуще, когда Эш шагнул ко мне. Его бедра коснулись моих, и я ощутила аромат цитруса.

Он поймал и удержал мой взгляд, дотронувшись кончиками пальцев до моей щеки. Туман поднимался, скользя по моим ногам, по бедрам. Когда он обвил наши руки, холодный и шелковистый, меня охватила паника, как бы я ни боролась с ней.

– Может немного жечь, – сказал Эш, и серебро в его глазах завихрилось, смешиваясь с туманом, с мощными силами. – За это я тоже прошу прощения.

У меня не было возможности спросить, что он имеет в виду, или сопротивляться. Туман поглотил нас. Резкий ожог прошел от пальцев моих ног до выбившихся из косы кудрей. Перед глазами вспыхнул серебристо-белый свет, а потом я провалилась.

* * *

Я пришла в себя, и меня сразу охватили ощущения. Я ехала верхом, сидя в седле боком и прижимаясь к холодному телу Эша. Моя щека была прижата к его плечу, и с каждым вдохом я чувствовала аромат цитруса и свежего горного воздуха. На миг я почти смогла притвориться, что это обычное объятие. Что его сильная рука на моей талии держит меня так осторожно и крепко, потому что я желанна. Любима.

Но притворяться у меня никогда не получалось.

Я выпрямилась.

– Осторожно. – Голос Эша проник в мои уши словно дым, а его рука крепче сжала мою талию. – С Одина высоко падать.

Я опустила взгляд, и мне стало нехорошо. Вороной конь оказался на несколько футов выше всех лошадей, которых я видела в жизни. Если упаду, то наверняка переломаю кости, а то и похуже. Я поерзала и нахмурилась, когда по моим рукам скользнуло что-то мягкое. Я была закутана в черный плащ.

– Плащ нашел Сэйон, – ответил Эш на мой невысказанный вопрос. – Не знаю, где он его достал, и, наверное, никто из нас не захочет знать. Но он решил, что тебе в нем будет удобнее.

Вцепившись онемевшими пальцами в края мягкого плаща, я подняла взгляд на густой полог ветвей, которые узна́ю где угодно.

– Мы в Темных Вязах, – сказала я.

Казалось, мой рот и горло были набиты шерстью.