Тень и солнце (ЛП)

— О, да, благодаря вашей защите, — Нони улыбнулась Галине, словно та была вернувшейся древней богиней.

— Я… не помогла, — Галина едва дышала. — Я не смогла… защитить себя… или помочь ему.

Нони прошла к огню и подняла чайник. Она налила кипяток в чашку, добавила что-то из темно-коричневой бутылки.

— Господин Гетен не так говорит, — она опустилась на край кровати и поднесла чашку к губам Галины.

Став зависимой от похвалы теневого мага и слуг, будто ребенок, маркграфиня Кхары отдала власть женщине с нежными и успокаивающими руками. Галина не впервые была ранена в бою, ее тело было во множестве шрамов, одни были широкими и жуткими, от их вида ее любовники и враги белели.

Напиток был пряным и сладким, и его тепло растекалось в ней, притупляло боль и делало дыхание проще. После пяти глотков она устала.

Служанка села в кресло, убрав чашку, и взялась за вязание.

— Господин сказал, если бы вы не дали ему свою силу, его утащило бы в Пустоту навеки, тени не хватило бы сил вернуться в тело, — Нони накинула пару петель и добавила. — И вы были бы мертвы, ваша светлость.

То, что было в чашке, сделало Галину спокойной. Ее глаза медленно закрылись, и она погрузилась в глубокий сон без сновидений, не успев поделиться своей версией истории.

Когда она проснулась, кресло Нони было пустым. Тусклый свет бросал тяжелые тени на пол и стены. Огонь угас за ночь, свечи потушили. Тихий храп звучал в комнате. Галина огляделась. Служанка спала на койке между кроватью и камином. Она не сразу разглядела на полу большие комки, которые были волками. Стая вернулась в цитадель и сторожила ее.

Галина с болью улыбнулась. Она долго лежала, искала смелость пошевелиться, но когда повернулась на бок, боль не ослепила. Она медленно выдохнула и нашла чашку жидкости, которую Нони приготовила ей. Она пролила немного, и ее тело и ладони задрожали от усилий, когда она опустилась на подушки, но она сделала еще пять глотков настоя, и ей стало лучше. Магия Гетена в напитке была чудом.

В этот раз она не спала и улыбнулась сильнее, когда Нони проснулась и села, ее желтый ночной чепчик съехал.

Женщина зевнула и потянулась.

— Ваша светлость уже не так бледны этим утром.

И голос Галины тоже стал сильнее.

— Думаю, я смогу еще сразиться рядом с вашим господином.

— Сначала нужно поесть. Скоро вернусь с горячим бульоном, — Нони вручила Галине чашку метеглина и добавила. — Пока что выпейте это, — Галина послушно взяла ее и выпила, пока женщина пробиралась к порогу среди волков, бормоча: «шерсть везде, даже на вязании».

После бульона и помощи с туалетом Галина вернулась в кровать, слабая и дрожащая, и снова уснула.

Было темно, когда она пошевелилась. Она дрожала. Голова кружилась от снов о жаре и жажде, ладони прижимали ее, боль пронзала ногу.

— Нони? — глаза не открывались.

— Тут, — прохладная ткань нежно вытерла ее лицо. — Лихорадка и дрожь, ваша светлость. Ножевая рана заражена.

Сильные ладони держали ее бедро, обжигали кожу. Боясь оков, она взмахнула кулаком и попала по кому-то.

— Кости Скирона, она сильная, — сказал Гетен. — Держи ее руки, Магод. Нужно открыть рану.

Бредя от лихорадки, Галина боролась с ладонями, поймавшими ее запястья.

— Нет! Не режьте! — она металась и извивалась.

Нежные ладони Нони поймали лицо Галины.

— Шш, ваша светлость. Господин Гетен просто убирает швы, — прохладная ткань вытерла ее лицо снова. — Нужно прочистить рану. Не шевелитесь.

Но детский страх лихорадок и кровопускания бурлил в голове Галины, в том месте, которое обычно было прочно заперто.

— Нет! Нет! Я выпью настой! Не режьте меня! — она пиналась и билась. — Не надо! Пустите!

Вес надавил на ее ноги.

— Без толку. Она поранится и испортит лечение последних пяти дней. Нони, неси эфир сомниферум.

Ее руки отпустили. Галина попыталась сесть, но твердая ладонь удерживала ее на подушках.

— Вот, господин.

Ткань накрыла рот Галины. Приторный запах наполнил нос. Она попыталась убрать ткань, но ладонь удерживала ее на месте. Она вдохнула, чтобы закричать. Но ее разум онемел, время остановилось.

* * *

В комнате все еще было темно. Все тело Галины болело, но горячая боль в бедре занимала мысли. Она попыталась подвинуть ногу, чтобы было удобнее, но агония пронзила ее, и она закричала.

Янтарное приглушенное сияние озарило комнату, мелькнуло движение. Гетен склонился над ней. Он поднес что-то к ее носу.

— Вдохните. Это ослабит боль.

Снова приторный запах, но слабее, не такая сильная смесь. Галина вдохнула. Голова кружилась. Комната странно покачивалась, янтарный волшебный огонь стал ярче. Но это быстро пропало вместе с болью и жаром.

— Спасибо.

Он закупорил глиняную баночку и отставил ее на столик у кровати, потом взял сверток ткани и другую баночку. Он опустил их на кровать рядом с ее ногой.

— Раз вы проснулись, я сменю припарку и бинты, — он отодвинул одеяло, открывая ее пострадавшее бедро. Он нежно убрал бинты и припарку из ароматных трав, промыл ее рану обжигающим веществом. Галина дрожала, кожа остывала. Гетен осторожно нанес еще вязкую припарку и свежие бинты.