Тень Ирода

«Как они, однако, меня уважают», — с иронией подумал Дронго, выходя из своего подъезда. Разумеется, в такой момент на него никто не обратил внимания. Наблюдатели ломали наверху железную дверь, громко требуя немедленно ее открыть. Он улыбнулся и пошел по улице. До встречи с Виноградовым оставалось еще около двух часов.

35

Он специально назначил встречу на этой площади. Когда-то, много лет назад, в начале семидесятых, он некоторое время даже жил здесь. Он был еще пятиклассником, когда мать вызвали на учебу в Москву и он, приехав вместе с ней, учился в школе, расположенной через дорогу, и жил в общежитии, расположенном на этой площади.

Он давно забыл номер школы, в которой проучился несколько месяцев, помня лишь, что он был четырехзначный, и в этой школе впервые пробудился его подлинный интерес к истории и литературе.

После того как он покинул квартиру, где мирно спала лже-Светлова, он вдруг с удивлением вспомнил, что так и не узнал ее настоящего имени. Впрочем, она бы все равно его не назвала. Или могла соврать. Ее вид, когда она просила не оставлять ее в таком положении, действительно немного смутил его. Он не умел бороться с женщинами, к тому же находившимися в подобных ситуациях. И, самое главное, в душе он понимал, как глубоко обидел, по существу, даже оскорбил женщину, воспользовавшись ее слабостью. Теперь, подходя к площади, он в который раз вспоминал события последних дней, понимая, что не всегда действовал достаточно последовательно и разумно. «Трюк с заменой Светловой им действительно удался», — думал Дронго. Он попался на их уловку. Они воспользовались тем, что он никогда не видел в лицо настоящей Светловой, и успели послать ему другую. Правда, они не успели в спешке изготовить ей удостоверение, и это было их серьезным проколом.

Ее несколько звонков к «больной матери» были явно продуманы. И каждый раз она предупреждала о готовящейся встрече. Именно поэтому им обоим удалось уйти в Никитском переулке. Они ждали Виноградова, блокируя прежде всего сам переулок и не обращая внимания на автомобиль, в котором приехали «Светлова» и ее спутник. А он еще удивлялся, как легко они оторвались.

«Я обязан был догадаться, — с легкой досадой думал Дронго. — Ее не узнал Виноградов. Он не мог ее не узнать, если бы это была настоящая Светлова. Потом она стояла у машины, словно замерев, когда послышались крики, и решая для себя, что именно ей лучше сделать».

А преследования не было именно из-за нее, чтобы она по-прежнему была вместе с ним. Он обязан был это сразу понять. Но слишком самоуверенно решил, что ему удалось вырваться из засады, устроенной ФСБ.

Потом была встреча на ВДНХ. И опять он ошибся. После смерти Агаева их не должны были отпускать с ВДНХ. По логике, сотрудники ФСБ обязаны были перекрыть все входы и выходы, проверяя каждого выходящего. А они этого не сделали. «И все же нельзя быть таким самонадеянным, считая, что ты умнее всех», — подумал Дронго.

Но нужно отдать должное женщине. Она играла свою роль почти безупречно. Ни одного срыва за два дня. Она была подлинным профессионалом. Ее подвели объективные обстоятельства: отсутствие документа, который должен был быть у сотрудника ФСБ, владеющего оружием, и отсутствие шрама на ноге, что никак \ не зависело от нее.

Он сумел отыграть очко буквально на грани поражения. За их квартирой уже следили, и если бы он сообщил о встрече на Миусской площади, его бы там наверняка взяли. Собственно, из-за этого момента он и не подозревал саму Светлову до последнего мгновения. Логика его рассуждений была предельно проста — если Светлова является источником утечки информации, то для чего ей нужен сам Дронго? В таком случае Дронго можно было спокойно убрать, а всю операцию позволить провести Светловой.

И только в одном случае они не могли этого сделать. Если сама Светлова не могла бы ни при каких обстоятельствах встретиться с Виноградовым. Потому что она была не тем человеком, за которого себя выдавала. Но эту очевидную истину он бы не смог продумать до конца. Она была слишком неожиданной и смелой, чтобы иметь право на существование. Дронго в который раз подумал, что нестандартность мышления подразумевает учет абсолютно различных вариантов, при которых может состояться то или иное действие.

Уже подходя к площади, он посмотрел на часы и все-таки решил сделать контрольный круг, проверяя в последний раз самого себя. И начал обходить площадь. Рядом была стройка, и он, войдя в ворота, попал в полуразрушенное строение, где, несмотря на поздний час, суетились рабочие в фирменных касках и оранжевых плащах.