Тень ищет своё место

«Я приказал это Тени, потому что давно убедился: помочь они не способны, а мне надоело мучиться. Но раз пришёл ты, живой, ты освободишь меня от обсидиановой крошки в ранах. Сделай это, а дальше я знаю, как исцелиться. Едва я исцелюсь, Камень отпустит меня, и ремни не удержат. О, глупый, верный Камень! Я приручил его прежде мохнатой твари, я сделал его своим Источником. Глупый Камень решил спасти меня, когда почуял мою кровь. До сих пор спасает, как умеет.»

«Если ты желал умереть, почему ты просто не остановил сердце?» — уточнил Ромига. Он уже не был уверен в здравом рассудке собрата, в его способности принимать решения и твёрдо следовать им.

«Ты задаёшь умные вопросы, маленький Ромига. Не сомневайся, мой разум ясен, а воля тверда. Это всё Камень. Он лишает меня сознания прежде, чем я успеваю нанести себе непоправимый урон. Реанимирует, потом приводит в чувство. Не помню, на которой попытке мне надоело. Я сбился со счёта… Хватит болтать, приступай. Освободи меня от проклятых «слёз голкья»! У тебя руки — из настоящей плоти, и свободны. Ты сможешь.»

«Онга, давай, пригласим целительницу? Она справится лучше меня.»

«Что за целительница? Откуда?»

«Местная, она…»

«Нет! Никаких голки! Ни одна мохнатая тварь меня больше не коснётся! А ты не уйдёшь отсюда, покуда не закончишь.»

«А если у меня другие планы?» — оскалился Ромига. Конечно, он не собирался бросать нава без помощи в таком состоянии. Но как-то уж слишком нагло этот нав распоряжался Ромигиным временем!

«Планы? Ты оставил их вовне. А здесь — моя власть, моя воля. Приступай!»

Больные навы бывают несносны, это не повод их не лечить. Ромига смирил свой норов, тоже не самый мирный, и улыбнулся пациенту.

«Хорошо, Онга. Но мне понадобятся хирургические инструменты, позволь мне сходить за ними?»

«Пошли за ними Тень. Я наглухо закрыл свою пещеру от живых голки. От их безмолвной речи — тоже. Они не найдут нас, не придут к тебе ни через Камни, ни изнанкой сна. Даже если ты как-нибудь исхитришься их позвать. Но я не советую! И наши порталы отсюда тоже не строятся, я позаботился. Так что делай своё дело и не дёргайся, иначе будет плохо.»

Ромига привык принимать подобные угрозы всерьёз. Даже если грозит ему полутруп… Которому хватило могущества выживать с такими повреждениями тысячи лет!

— Стурши, вернись в Пещеру Совета, — велел Ромига притихшему в углу беззаконнику. — Попроси целительский набор у Вильяры и принеси его сюда. Скажи ей, что я тут надолго. Что пещера закрыта от безмолвной речи. Вообще закрыта.

Стурши кивнул и скрылся. Кто бы мог подумать: не только идеальный проводник, но и отлично вышколенный посыльный!

«Онга, прикрой глаза, я сделаю «светляка», чтобы осмотреть тебя.»

Ромига в очередной раз поблагодарил Тьму-прародительницу за то, что прошёл полный курс у дознавателя Идальги. Помимо техники допросов, ученик дознавателя научился диагностировать повреждения живой и мёртвой плоти, наносить их и латать. Идальга учил молодого помощника не брезговать и не бояться грязи, крови, боли. С тех же пор Ромига таскал с собой, кроме «дырки жизни», набор хирургических инструментов, упакованный с уменьшением объёма и веса, прямо в теле. Пользовался ими редко, навыки простыли, однако набор — лучше, чем он видел у Вильяры. Стурши-то Ромига услал, чтобы беззаконник не маячил за спиной, и чтобы передал мудрым весточку.

Работа предстояла кропотливая и муторная. Первым делом, целитель очистил воздух от миазмов и убрал все грязные потёки с пациента и вокруг него. Присмотрелся: в лучах нескольких «светляков» колко поблескивала мелкая крошка, которая постепенно выходила вместе с кровью, гноем и прочими телесными жидкостями, а теперь, ничем не связанная, осталась лежать на поверхности. Ромига аккуратно сдул опасную пыль на пол и велел пещерному известняку поглотить её. Воздействовать магией напрямую на обсидиан он не мог, зато на окружающие вещества — запросто. Очистив импровизированный «операционный стол», Ромига тщательно просканировал раненого. Определил участки полного некроза, очаги воспаления, островки здоровых тканей с невероятно мощной, даже по навским меркам, регенерацией. То есть, живого в Онге нашлось больше, чем казалось на первый взгляд, но всё равно — удручающе мало. Если срезать всю мертвечину, останется уродливый обрубок. Вероятно, жизнеспособный. Или нет… Любопытно, как он собирается лечиться дальше? Надо уточнить, прежде чем резать…

«Онга, скажи, сколько времени ты тут лежишь?»

«А сколько лет назад пала Империя?»

Ромига сказал, сколько, по земному счёту, и Онга заключил: «Камень искажает ход времени. Я прожил в этой пещере явно меньше, чем прошло снаружи. Но долго, очень долго.»

Ромига призвал свои инструменты, начал их раскладывать, и сразу же последовал строгий вопрос: «Ну, и за чем ты послал Тень? У тебя же всё с собой. Будешь лгать, мои Тени накажут тебя!»