Тень Камбера

Но как и большая часть отряда, Дугал решил утолить жажду из водоема, вытянувшись ничком на плоском камне, чтобы попить из ладони, словно простой крестьянин. Конал снова почувствовал раздражение, увидев, как Келсон делает то же самое, совсем неподобающим королю образом. И принц снова подумал: пусть оба соперника напьются из фляги. Тогда решится даже больше проблем, потому что никто из членов отряда не в состоянии распознать действие зелья в вине, и уж тем более каким-то образом ему противостоять. Так что пусть судьба сама делает свой выбор в следующие несколько часов.

Но если сегодня никто из этих двух не выпьет из фляги, Конал заберет ее ночью. Никто не пострадает, и Конал сможет притвориться, что никогда даже не думал причинить кому-то зло.

Самая же большая опасность ждет Конала, если Дугал все-таки хлебнет вина, а Келсон вмешается до того, как с Дугалом что-то случится. Даже если ничто не может связать Конала с зельем во фляге, король все равно забеспокоится, поняв: кто-то в отряде имеет доступ к таким вещам и задумал недоброе. У Келсона нет оснований подозревать Конала, но то, что он присвоил письма о смерти Тирцеля, в конце концов приведет к неприятным вопросам. А он не сможет противостоять Дерини, считал Конал, если его все-таки вызовут на допрос.

С другой стороны впереди их ждала еще более труднопроходимая местность. Возможно, если Конал поедет рядом с Дугалом, то ему просто удастся подтолкнуть лошадь к краю пропасти у какой-то особо опасной точки, а потом заявить, что его собственная почему-то взбрыкнула. И он может заставить свою лошадь на самом деле взбрыкнуть. Никто и не подумает спросить его, уж не сделал ли он это преднамеренно. А вместе с Дугалом в пропасть полетит и фляга — в дополнение к опасному сопернику.

Вскоре дорога на самом деле стала труднее и все время петляла. Как Конал и надеялся, ему удалось пристроиться за Дугалом, когда отряд выстроился в цепочку. Грязь под копытами лошадей сменилась песком, но это улучшение грунта не много значило, так как в песке валялось множество острых камней, которые могли поранить ноги лошадей и таким образом послужить причиной падения. Чем дальше они продвигались вперед, тем больше Конал сомневался, осмелится ли он что-нибудь предпринять, так как боялся сам последовать за своей жертвой в пропасть. Справа нависала каменная стена, по большей части залепленная грязью, из щелей в ней в некоторых местах стекала вода, собравшаяся где-то в породе во время последних дождей. Слева предательски зияла пропасть, внизу ждали острые камни и речные пороги. Чем выше они поднимались, тем быстрее несла свои воды горная река, становясь все глубже и уже, в некоторых местах ее перегораживали массивные валуны, гладкие от воды. Все больше было и острых камней, выступающих из воды, пенящейся вокруг них.

Затем снова начался дождь — примерно через полчаса после последнего привала. Когда упали первые редкие капли, участники путешествия вначале с опаской оглянулись по сторонам, думая, не долетели ли это капли от бурной речки; но за первыми мелкими каплями последовали крупные. Члены отряда тут же накинули на головы капюшоны и подняли воротники. Крупные капли быстро перешли в сплошной поток дождя.

Конал кутался в плащ и тихо бормотал проклятия, прищуриваясь, чтобы разглядеть дорогу. Даже если бы тропа была достаточно широкой, чтобы на ней развернуться, ему не хотелось бы возвращаться назад тем же путем, который они уже преодолели, и в особенности спускаться с горы. И ему также не хотелось повторять подъем, ни завтра, ни на следующий день. Они чуть не потеряли вьючную лошадь несколько минут назад, а сейчас тропа стала хуже, чем была в том месте. Кроме того, они наверняка преодолели всего половину пути или около того.

Возвращаться глупо.

Не то чтобы дорога впереди казалась лучше — насколько мог разглядеть Конал сквозь идущий стеной дождь. Прямо впереди маячила серая лошадь Дугала, между Дугалом и Келсоном ехал Долфин, король в свою очередь следовал прямо за проводником. Все остальные участники путешествия находились уже за Коналом. Прямо за ним — Джован. Как раз перед тем, как монах скрылся за поворотом тропы, он, как увидел Конал, приостановил свою пегую лошаденку, повернулся к Келсону и что-то прокричал ему сквозь дождь. Но затем и монах, и Келсон последовали дальше и, как решил Конал, решили не поворачивать назад.

Очень хорошо. Его это устраивает. Они не могут промокнуть больше, чем уже промокли. И даже если то, что ждало их впереди, будет хуже того, что они уже преодолели, на вершине их ждет аббатство, жаркий огонь, сухая одежда, горячая еда…