Тень Казановы

Стали меня дружно растить. Внучечка! Самое интересное — потом остальные братья тоже переженились. И у них одни пацаны рождались! У среднего — двое. У младшего — один.

А я так и осталась для бабушки с дедушкой неповторимой царевной!

Поутру дед в нашу с родителями комнату стучится, яйцо всмятку мне в специальном подстаканнике вносит. А как же — перед завтраком червячка в ребенке заморить надо, чтоб худеть, не дай бог, не начал. После — бабушка на кухне кашку свежесваренную подает (я пшенную уважала) и вареньица клубничного в голубой розеточке. Ну а потом уже меня наряжали, и мы с мамой на пару отправлялись в садик, она там воспитателем работала. Как раз к завтраку поспевали. В общем, чувство голода у меня с детства задавили на корню.

Из садика нас обязательно кто-нибудь встречал: отец — редко, работал много, в основном кто-нибудь из младших или, в крайнем случае, дед. А как же! Не дай бог нас с мамой из троллейбуса сворует кто — самое ценное в доме!

Бабушка — замечательнейшее явление в нашей семье. Когда ей девятнадцать было, ее отца, лекаря уездного, черный воронок увез. С концами, как водится. Тут бабушку из комсомола гнать собрались: дочь врага парода! Да война помешала, не до нее стало. А бабуля недолго думая добровольно в медсестры на фронт подалась. Позор с семьи кровью смывать.

Так медсестрой всю войну и прошла, в окружении под Москвой была. До Берлина дошла!

Два ранения имела. И контузию. Потом еще на Дальний Восток подалась — японцев без нее добивать некому было.

Тут-то, на Дальнем Востоке, и нашла счастье свое. В свободное от войны время она песни петь любила. И получалось у нее это неплохо. Потому при любой возможности ее к фронтовой самодеятельности привлекали. А война с Японией уже попроще была, чем с немцами. Оттого и пели чаще. Вот на одном таком концерте среди зрителей и оказался мой дед.

Бабушка песню доспивала, дед на сцену поднялся да и увел ее сразу жениться. Без вопросов. А то! Боевой офицер, майор! Не смех на палке!

Бабушка долго красоту свою сохраняла: фигурка — как у девочки, волосы черные, густые, вокруг головы в «плетенку» уложены. В ушах — серьги рубиновые. На руке — часики золотые, трофейные (мне в наследство потом достались). А курила при этом! Как паровоз. И только беломор. «Остальное — ерунда, — говорила, — лучше и не связываться».

Так все вместе и жили, пока мне семь лет не исполнилось. Потом отцу квартиру дали на окраине города, и мы съехали. Грустили все! Как на Колыму нас провожали. Но тут, слава богу, средний сын жену в дом привел. Отвлеклись.

Ну а праздники — святое дело — всей семьей. В старой квартирке с окнами на пляж.

Винегрет, пельмени, мясной салат, огурчики-помидорчики. Особенно День Победы в почете был. Все собирались. Праздновали. На Вечный огонь семейством шли. Цветы возлагали. Дед — в форме, полковником в запас ушел. Бабушка — по гражданке. Но орденов и медалей — во всю грудь у обоих.

На один из праздников майских, когда мне лет десять было, я у них дома на салют осталась. Дед к тому времени свои фронтовые сто грамм принял и придремал. Пошли мы вдвоем с бабушкой. Пока салют смотрели, к нам компания прибилась. Два военных в отставке, жены при них, друзья еще какие-то. Разговорились. Боевые действия вспомнили. К концу салюта они нас с бабушкой к себе в гости зазвали — по соседству жили. Мы пошли охотно. У них весело было. Они песни военные пели, беломор дружно курили, мне торта кусок выдали. Всем понравилось.

Явились домой часам к двум ночи. Нас один из бывших летчиков фронтовых прямо до квартиры проводил. А там — дед свирепый! Как сумасшедший кричал на нас, дескать, он поседел, не знал уже что и думать. Куда пропали?! Долго ругался, потом остыл.

Утром с меня слово пионерское взяли, что родителям я о наших с бабушкой ночных блуканиях ничего не скажу, не то еще и от них всем достанется. Я слово сдержала. Секрет, значит, секрет.

Жили совсем небогато. Тут наша бабушка в аферы и подалась. Сначала в «Спортлото» ударилась. Начала потихоньку. Пару-тройку билетиков заполнит и ждет выигрыша. Не везло. Надо было играть по-крупному. Заказала себе брошюрку какую-то из Москвы. Рекомендации по заполнению билетов. Теория вероятности на практике. Прислали. Тут уж она совсем ва-банк пошла. Вся дедова пенсия в дело легла. Немалая — офицер запаса все-таки. Но везение совсем отвернулось. Продулась в пух и прах. Однако голодный паек — не про нас. Тут же бросилась шапки с шарфами вязать. На рынке гордо встала, всю продукцию реализовала. Финансовый урон был возмещен.

Потом с облигациями связалась. Тут уже пенсией не обошлось, в ход пошли сбережения.

— Дело верное, — сказала, — проценты получим, старшему сыну автомобиль купим, а остальным просто деньжат подкинем.

Игры с государством положительного результата не дали.