Тень Хранителя

Пока доктора ломали голову, как бы вытащить из тела клирика блокиратор, мимо Роуна протиснулся Алджи.

— Вот это да! — воскликнул он. — Технология и впрямь движется семимильными шагами!

— Тебе знакомы эти устройства? — спросил его Имин.

— Ну, знаешь, давно это было, — проговорил старик, почесывая нос. — А эта штука, надо сказать, совсем из другого теста сделана. — Он вынул увеличительное стекло и внимательно осмотрел кожу над устройством. — Подумать только… да это же просто шедевр. Жуткий, конечно, но тем не менее…

Роун с надеждой смотрел на старого гюнтера.

— Ты знаешь, как оттуда извлечь эту штуку?

— Ну, я… можно, конечно, только…

Алджи наклонился пониже, чтобы лучше разглядеть раненого, врачи склонились вместе с ним. Имин и Отар с серьезным видом покачали головами.

— Ну что ж, надежды на то, что этот малый выживет, нет никакой. Так что попытаюсь что-нибудь сделать.

ДОЧЬ ГОРОДА

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ БУДУТ БДИТЕЛЬНО НЕСТИ

ВАХТУ, БЛАГОСЛОВЛЯЯ СВОЕЙ НЕВИННОСТЬЮ

ЗЕМЛЮ, НА КОТОРОЙ ЛЕЖАТ.

ИХ ВСЕХ БУДЕТ ОБЕРЕГАТЬ ДРАКОН, ПОКА

УТРАЧЕННАЯ НЕ СТАНЕТ ОБРЕТЕННОЙ,

А РАЗБИТОЕ НЕ ОБЕРНЕТСЯ ЕДИНЫМ ЦЕЛЫМ.

СТЕПП, ВИДЕНИЕ № 78, 5 ГОД НАШЕЙ ЭРЫ,

ДНЕВНИКИ КРАЯ ВИДЕНИЙ ПЕРВОГО ВНУТРЕННЕГО ПРЕДЕЛА

Виллум рассказывал Стоув разные забавные истории о временах своего детства, о шальных играх с Торин, Ресой и, конечно, Кирой. Стоув смеялась от души, а глаза ее блестели так задорно, как у ребенка, каким она и была бы при других обстоятельствах. Он смотрел, как она радуется и строит забавные рожицы, и думал: хорошо бы она всегда оставалась такой же смешливой и веселой. Но когда вскоре впереди показалась старая дорога, ведущая в Город, он загрустил.

— В чем дело, Виллум? — спросила Стоув, нахмурившись, улыбка на ее губах угасла.

— Теперь уже осталось совсем немного, — ответил он, осаживая коня.

Остановившись рядом, Стоув с тоской заглянула ему в глаза. За это недолгое время они сильно сблизились, внезапно возникшая в их отношениях теплота согревала и утешала девочку. А теперь им снова придется держаться на расстоянии вытянутой руки.

— Я боюсь, Виллум…

— Ты должна сделать так, Стоув, чтобы страх твой служил твоим целям.

— Я понимаю, только… — Она смолкла и пристально взглянула на уходившую вдаль дорогу. Он не знал, о чем она думала в тот момент.

— Тебя одолевают сомнения?

— Скорее вопросы. Не думаю, что ты сможешь дать мне на них ответы. А если бы мог, скорее всего, не захотел бы.

Виллум молчал. Что он мог сказать? Стоув тоже разочарованно молчала.

— Терпеть не могу, когда ты молчишь. — Виллум улыбнулся. — И вот еще что, — многозначительно сказала она, — почему наш прадедушка взял на себя такую ответственность? Почему считал себя виноватым? Я знаю, что он обнаружил снадобье и разузнал его свойства, но ведь это Дарий стал им злоупотреблять. Это он возвел Строения, разрушающие Край Видений. Он и ловцы видений.

— Он принял на себя ответственность, потому что другие Владыки этого не сделали.

— Да неужели? — воскликнула Стоув.

— Роун Разлуки открыл снадобье и метод его использования. Он обнаружил проход в мир, являющийся источником всей жизни, и пригласил туда банду грабителей. Он позволил себе злоупотребить снадобьем и слишком поздно понял, что эта страсть подорвала его способность выносить здравые суждения.

— Значит, мы должны платить — может быть, даже нашими жизнями — за пристрастие нашего прадеда?

Виллум вздохнул.

— Стоув, ты ведь сама знаешь, что все не так просто.

— Да ну? Но ведь ты сам представил все именно в таком свете.

Виллум вздохнул глубже.

— Снова ты молчишь, — буркнула Стоув. Виллум ждал, пока нараставшее в ней раздражение не обратится против нее самой. Оно как мощная волна прибоя накатило на него, не нанеся никакого вреда, и откатило обратно.

— А что ты знаешь о нашей прабабушке? Как, я запамятовала, ее звали?

— Аитуна.

— Почему она стала ему помогать? Ведь вазя не были ни за что ответственны. Зачем ей было в это ввязываться? Вы с Кирой — это я понимаю. Дарий истреблял ваш народ. Родителей ваших убили клирики. У вас были свои на то причины.

— Вазя считают себя хранителями, Стоув. Если они видят раненого ребенка, они не ждут, пока виновного в этом человека предадут суду. Они сами помогают этому ребенку. Если они видят мертвый лес, они не пытаются наказать того, кто его убил. Они сами включаются в работу по очистке и восстановлению почвы, собирают и сажают семена.

— А какое отношение эти раненые дети и посадка семян имеют к нам?

— Дело в том, Стоув, что в нашем случае раненые дети — это Новакин. А мы — семена… семена, призванные возродить разоренную Дарием землю.