Тень, ключ и мятное печенье (СИ)

– Не узнает, – по губам сыщика пробежала давешняя лёгкая тень улыбки. – Вы ведь ему не скажете.

Сюретер фыркнул, демонстрируя своё мнение относительно такого предположения.

– А потом, я не думаю, что советник имеет какое-либо отношение к случившемуся. Это была бы слишком сложная комбинация, в которой не видно ровным счётом никакого смысла.

– Я бы не спешил отказываться и от такого варианта, – рассеянно посоветовал Ла-Киш, снова отвернувшись к окну.

– Разумеется. Как и от варианта, что убийцей всё-таки может быть Абрахам Тропс. Но если спросите меня, думаю, стоит искать мятное печенье.

– Вы снова за своё?! Какого лешего вам далось это мятное печенье! – сюретер резко обернулся к сыщику.

– Мятное печенье – последнее, что Эвелина Санду ела перед смертью. Очень много мятного печенья. Честное слово, Гарольд, у меня до сих пор во рту стоит привкус мяты.

Глава 3. Несостоявшееся завещание

Равири сидел в конторе. Перед ним на столе стояли очередная исходящая паром кружка с каким-то отваром и небольшие латунные весы, на которых драконид отмеривал смесь соли и специй. Повозившись с гирьками и убедившись, что количество смеси взято правильно, Равири спокойно высыпал состав в кружку и принялся тщательно размешивать питьё. Виола смотрела на всё это с ужасом.

– Лучше нет средства от простуды, – сиплым голосом заверил её драконид.

– Может быть, попробовать горчичники? Или банки?

– Мою шкуру эти игрушки не возьмут, – Равири закатал рукав свитера и демонстративно поскрёб коротким когтем по предплечью руки. На серо-зелёной коже, бугрившейся мелкими чешуйками, не осталось даже следа.

– А это питьё?

– Это – проверенный рецепт моей прабабушки, которым лечилось не одно поколение. День-другой, и я буду в полном порядке.

– Почему тогда вы не начали пить его сразу?

– Потому что в здешних краях не так-то просто достать всё необходимое.

– Это разве не обычные специи?

Равири хитро подмигнул.

– Не только они.

– То есть…

– Нет. Там нет ни опиума, ни чего-то подобного. Просто некоторые наши «специи» людям пробовать не стоит. Отравиться не отравишься, но несварение желудка, изжога и прочие неприятности обеспечены. Даже сами дракониды используют их совсем по чуть-чуть, и только при необходимости.

Он сделал глоток из кружки, довольно закряхтел и откинулся в своём кресле. Из-за невысокого роста Равири приходилось подкладывать на сиденье несколько подушек, так что Виоле он немного напоминал миниатюрного царька, удобно устроившегося на троне. Впрочем, это был очень добродушный и покладистый царёк.

– У вас есть какая-то система в хранении документов? Или каталог? – девушка нерешительно разглядывала стеллажи с папками, закрывавшие все стены конторы. Драконид благодушно махнул на них рукой.

– Есть. Называется «я точно знаю, это было где-то здесь».

Мадемуазель Энне вздохнула.

– Пожалуй, мне стоит начать с архивов. Ну хотя бы расставить всё это по алфавиту, как-то сгруппировать… Иначе как я смогу вести работу с документацией, если не буду знать, куда помещать документы, и где их искать?

Равири согласно кивнул.

– Резонно. Сейчас допью и помогу вам.

Они занялись разбором папок. Драконид, как вскоре выяснилось, был собеседником с недюжинным кругозором и начитанностью, к тому же он весьма охотно отвечал на вопросы о самом себе. Господин Те Каеа, как узнала девушка, приехал в город лет двадцать назад, надеясь поступить в университет. У себя на родине он слыл неплохим травником, и планировал стать квалифицированным фармацевтом – но, хотя драконида и допустили к экзаменам, до зачисления на первый курс он так и не добрался. Не унывающего Те Каеа эта неудача не слишком расстроила: он устроился помощником аптекаря, целый год в свободное время штудировал человеческие учебники, снова пробовал поступать – и снова провалился.

После пятой попытки Равири окончательно распрощался с мечтой об университетском дипломе. Он успел стать хорошим химиком-практиком, и этого у него не смогли бы отнять даже университетские профессора, не желавшие видеть мантию выпускника на уроженце Южного континента. Собственно, господин Те Каеа уже подумывал о возвращении домой, когда случай свёл его с Лайошем Шандором, и заставил задержаться в городе. Впрочем, как Равири поведал Виоле, он рано или поздно всё-таки надеялся отойти от дел, и уехать обратно на родину.

– У тех, кто когда-то основывал первые человеческие университеты, тоже ведь не было никаких дипломов, – заметил он с улыбкой. – Почему бы и мне не попробовать. Позже, когда стану старше и солиднее.

– А сколько вам сейчас? – поинтересовалась девушка.

– Шестьдесят четыре. По меркам моего народа я едва-едва преодолел рубеж беспечной юности. Самое время браться за ум и заниматься делом.

Виоле было интересно узнать и про двух других компаньонов, но на её расспросы Равири с самым серьёзным и даже несколько недовольным видом заявил, что если она хочет что-то узнать – пусть спросит у них.

– Каждый имеет право решать сам, кому, что и когда рассказывать о себе, – пояснил драконид, заталкивая на свой стол стопку папок с литерой «Ч».