Тень кондотьера

Через раздевалку, где вдоль стен стояло два десятка разноцветных шкафчиков, я попал в короткий коридор с несколькими застеклёнными дверьми. За первой из них оказалась игровая комната. Она выглядела настолько богато, что походила на игрушечный отдел "Детского мира": много мягких зверушек, с полдесятка конструкторов разных типов, целый парк автомобилей, куклы с кукольной мебелью и – о, чудо! – всамделишная детская железная дорога. Много чего в этой комнате было интересного, однако ничего такого, что было бы заряжено волей безответственного колдуна, мой Взгляд не обнаружил. Покружив немного по комнате, я вернулся в коридор и направился к следующей двери. Оказалось, что это дверь в спальню. И тут я колдовской гоги не нашёл. Потом осмотрел комнату для занятий и столовою. И ту и другую – безрезультатно.

Вернувшись в коридор, встал у короба с пожарным шлангом, раскрылся полностью и, в надежде на то, что трикстер в данную минуту находится в здании, попытался выявить хоть какие-нибудь магические токи. Очень старался, но никаких признаков живого колдовского воздействия не почуял. Чего нет, того нет. Зато почувствовал страх. Вернее не почувствовал, а уловил. Так будет правильнее, поскольку почувствовать можно и свой страх, а уловить только чужой. А это был чужой страх. Волны его были едва различимы, но они улавливались и, поскольку исходили от кого-то, кто обладает Силой, улавливались стабильно.

Ради эксперимента, я прошёл по коридору до спальни. С каждым шагом волны гасли на какую-то малость. Когда вернулся к коробу, они достигли прежнего уровня. А когда приблизился к служебному ходу во внутренние помещения, они заметно усилились. И тогда я решил сыграть в игру "горячо-холодно". Стараясь не сбиться с эмпатического ментального настроя, вышел на лестничную площадку, миновал зал для музыкальных занятий и, запрыгнув на перила, скатился против направления волн на первый этаж. А вот там, к великому сожалению, всё сразу пошло наперекосяк.

Сначала наткнулся на уборщицу – грузную, с неказистой фигурой женщину средних лет. С моим феерическим появлением, она перестала размахивать шваброй, и насторожено прищурила правый глаз. Обычно – уж мне ли пожившему об этом не знать – подобный прищур ничего хорошего не сулит. Упреждая возможный выпад, я изобразил улыбку рекламного идиота, открывшего для себя йогурт "Дониссимо", затем прижал палец к губам – тсс – и, покуда не опомнилась, быстро прошмыгнул в боковой проём. В результате столь резвого манёвра оказался в самом начале длинного, не менее тридцати метров, коридоре, где сильно пахло чем-то горьковатым. Втягивая воздух носом, я лишь через несколько шагов сообразил, что на здешней кухне, видимо, сбежало-подгорело молоко. И тут же сам попал из огня да в полымя: выйдя в коридор из двери по правой стороне, дорогу мне преградила солидная, ухоженная дама с высокой причёской, пышной грудью и волевым подбородком.

– Вы кто? – строго спросила она, когда я от неожиданности выпалил "здрасьте".

– Я? Секундочку. Сейчас.

Сунув руку за пазуху, я сделал вид, что собираюсь вытащить некий документ и раскрыть с его помощью своё инкогнито. На самом деле тянул время, чтобы выбраться из состояния открытости и сосредоточиться для отдачи Силы. А когда сумел (ушло у меня на это бесконечных три секунды), произнёс на развязный манер заклятие, передающее моё пожелание практически открытым текстом:

Не мешай мне, будь любезна,
Отыскать того во мраке,
Кто в объятьях чёрной бездны
Чертит тягостные знаки.

Сделал всё, как положено, и, проявляя постыдное самомнение, небрежно повёл рукой: отойди-ка, тётя, в сторону, не стой на пути у героя геройского. Да, вот так вот – кыш, кыш. Будто от назойливой мухи отмахнулся. Однако ж – вот тебе и на! – дама и не подумала подчиниться. Моё магическое воздействие никак, абсолютно никак на неё не подействовало. И уже в следующий миг, заглянув в зелёные с поволокой глаза, я сообразил почему. Объяснялось всё просто: меня опередили. Да-да, суровая эта дама уже была заморочена, причём капитально заморочена, а один из ключевых законов практической магии "Замороченного не заморочишь" пока ещё никто не отменял.

– Что вы мне тут цирк устраиваете?! – выпучив от негодования свои красивые глаза, воскликнула дама. – А ну прекратите немедленно! Кто вы, спрашиваю, такой?

На крик из какого-то подсобного помещения выплыла дородная повариха в накрахмаленном колпаке. Вынула изо рта огрызок моркови и сразу вмешалась:

– А что случилось, Гертруда Васильевна?

– Посторонний на территории, – сказала заведующая таким тоном, каким четырёхзвёздные генералы в американском кино роняют фразу, предшествующую объявлению общей тревоги.

Во избежание ненужной суеты, я поднял руки вверх:

– Всё-всё, уже ухожу.

Но, увы, спокойно ретироваться не получилось.

Попросту не дали.

– Нет уж, нет уж, давайте разберёмся, – грозно промолвила Гертруда свет Васильевна и попыталась ухватить меня за рукав.