Тень кондотьера

Да и как могло быть иначе? В прошлом сентябре – было дело – она Ашгарра от вампиров-киллеров спасла. Мало того, спустя каких-то пару дней меня самого в неслабой заварушке вместе с молотобойцами от удам-тугеннов, от воинственных и злобных демонов-гоплитов отбила. Так-то вот. К сожалению, до сих пор я ей этот долг не вернул. Не потому что скотина неблагодарная, просто случай удобный пока не представился. Правда, на Новый год в знак признательности перстень с лазуритом ей подарил. Непростой, конечно же, перстень, колдовской, из тех, что отводят от хозяина чары Пожирателя теней. Это очень редкий и полезный в хозяйстве артефакт. Да и просто красивый. Тёмно-синий камешек его украшающий не абы что, приличного качества. Хотя и здесь у нас, на берегах Озера найден, ничуть не уступает тем, что добывают в копях Бадахшана. Плотный такой, без мусорных вкраплений, однородно окрашенный, чудо, а не камень. К тому же огранён весьма искусно. Кстати говоря, слово "лазурь" происходит от арабского слова "азул", обозначающего чистое небо, а в Древнем Египте его так и называли "камень неба". Видимо, поэтому и является он символом искренности. Да-да, я прекрасно осознавал, какими именно смыслами нагруженную вещь преподношу. Ирма, надо отдать ей должное, мой намёк преотлично поняла и, принимая подарок, много всяких хороших слов наговорила, даже поцеловала на радостях. И всякий раз теперь, как только где увидит меня, реагирует так, будто я ей кровная родня.

Вот и в этот раз вскрикнула радостно, подбежала и, обхватив руками, ткнулась мне куда-то в подмышку. Я её тоже мягко обхватил лапищами, а потом, испытывая некоторое смущение от столь бурного проявления чувств, понюхал прядь у неё за ушком и произнёс:

– Вкусно пахнешь. – После чего, прикрыв глаза, попытался разложить по полочкам зазывную ароматическую композицию: – Чую цитрусовые ноты во фруктовой вуали, а помимо того лотос в обрамлении страстоцвета и чего-то древесного. А ещё чуть-чуть мускуса с золотой амброй. Всё на своих местах и ничего лишнего. "Живанши"?

– Круче, – не поднимая головы, ответила Ирма. – Водичка от тётушки Ставиской.

– В самом деле круче, – не мог ни согласиться я. – Альбину пока ещё ни один модный дом не сумел обставить.

– И не обставит никогда, – убеждённо заявила Ирма. В следующую секунду отстранилась, разгладила лацканы моего пиджака и спросила: – Как поживаешь, дракон?

– Хорошо, – ответил я. – А с учётом того, что до сих пор не могу поверить в серьёзность всего от рождения со мной происходящего, даже очень хорошо. – После этих многозначительных, но мало чего на самом деле значащих слов повёл подбородком в сторону ворот и сказал: – Слушай, а я и не знал, что у вас с Беловым…

И осёкся, не зная, какими словами закончить фразу.

– Что у нас Беловым? – вскинулась Ирма. А когда я молча пожал плечами, потребовала: – Давай-давай, дракон, договаривай. Что у нас с ним?

– Ну, как что… – Сконфузившись, я поправил очки – Шуры-муры и прочие амуры.

– Да ну тебя, – легонько ткнула меня в грудь Ирма. – Придумал тоже. Да разве ж мы с ним можем быть вместе? Ну уж нет! Да же в страшном сне подобного представить не могу.

– А чего тут такого? Дядька видный. А что Светлый, так это только в детских сказках Тёмные со Светлыми… А в жизни – сколько угодно.

– Да не в этом, дракон, дело, что Светлый он. А в том, что бука. Он бука, а я… Блин, чуть рифма не сорвалась. Короче, сам знаешь, кто я.

– Знаю. Козочка.

– Правильно, козочка. Я б от скуки с ним сдохла, с правильным таким.

– Тогда не понимаю, на кой ляд ты к нему среди ночи прикатила? На халяву в телескоп позырить? Или музыкой здешних сверчков насладиться?

– Просто дело одно нужно было обсудить с глазу на глаз безотлагательное, вот и прикатила, – будто оправдываясь быстро пояснила она. И то ли опасаясь, что начну о подробностях расспрашивать, то ли на самом деле куда-то спеша, сразу стала прощаться: – Извини, дракон, но пора мне. Рада, что свиделись. Правда, рада. – Отошла к своей машине, взялась за ручку и оглянулась: – Может, перехлестнёмся как-нибудь где-нибудь? Уйдём в отрыв? В такой отрыв, чтоб никто не догнал? Как тебе такое предложение, дракон?

– Предложение заманчивое, – ответил я. – Но – извини.

– А почему так?

– Потому что у тебя, девочка моя милая, впереди суббота, а у меня впереди зима. Вот и прикинь.

– Ха! Не наговаривай на себя зазря. Ты ещё чили перец. Вечно молодой, вечно пьяный.

– Твоими бы устами…

– Ты даже не представляешь, дракон, что я умею этими устами. Так что подумай. Обязательно подумай и если что, звони.

Через секунду дверца хлопнула, затем машина взревела, сорвалась с места и помчалась к перекрёстку. Того, как она скрылась за поворотом, я не видел – уже шагал к калитке. Шагал и мучительно пытался понять: неужели на самом деле интересен этой молоденькой ведьме как возможный партнёр по романтическим улётам? Да нет, конечно. Не может этого быть. Просто-напросто не может. Дурачится она. Играет. Кокетство оттачивает. И ко мне её влечёт простое любопытство юного натуралиста. Я же не такой как все, я же чудовище. Так, наверное.