Тень кондотьера

В одно мгновение оценив ситуацию, воин издал боевой клич и каким-то хитрым образом сумел скатиться на спине вниз по ступеням. И там врезал монстру ногами туда, где у людей и нагонов находится причинное место. Не знаю, как там всё у монстра устроено, но от боли он точно не взвыл, однако отлететь назад отлетел. Чисто Карлсон с пропеллером. При падении он умудрился не выпустить из лап страшное своё орудие, но одно топорище вгрызлось в асфальт. Основательно вгрызлось, глубоко. Монстр, поднимаясь на задние лапы, попытался его выдернуть, да не успел. Ему бы надо было либо подниматься, либо вооружаться, а так он время потерял. И сразу превратился из охотника в жертву. Вскочив с проворностью гимнаста на ноги, Вуанг сначала свернул монстру ударом ноги нижнюю челюсть, а потом повалил его на спину, надавил коленом на грудь и стал душить. При этом, не оборачиваясь, крикнул мне:

– Давай, Хонгль, пора.

К тому времени я уже поднялся. Подошёл, выдернул из асфальта топор и, размахнувшись, вогнал с равнодушием мясника лезвие в череп монстра. После чего сплёл сообразное моменту заклинание сопротивления:

Не подмять Устав злому топорищу:
"Ча-ща" через "а",
Аш два о – вода,
Небеса – нищим.

От Начал до Суда, как ни крути:
Одной не миновать,
Двум не бывать,
Дважды не войти.

И когда слезший с затихшего монстра Вуанг выдернул топор из его головы, добил с помощью рабоче-крестьянского:

Сгинь, разбуженное лихо,
Пусть в Пределах станет тихо.

Демон напоследок промычал жалобно-жалобно, словно не монстром грозным был, а жертвенным телёнком, после чего вывернулся наизнанку через свежую рану, вспыхнул нездешним огнём и в следующий миг превратился в кучу маслянистый золы.

Казалось бы всё, дело сделано.

Ан нет.

– Ой, мамочка! – раздалось с крыльца.

Мы с Вуангом обернулись одновременно и ахнули в унисон.

На крыльце у самой двери стояла Лера, и на неё надвигался ещё один человеко-тур. Точно такой же по виду, что и предыдущий, только вращающий своё страшное орудие против часовой.

Обратное вращение символизирует отделение зерён от плевел, то есть хороших душ от плохих, – так сказано в статье классификатора Эйсельмаера "Герметический бестиарий", посвящённой нагун-нуганам. Там же говорится, что нагун-нуган, он же демон умерщвляющего равновесия или уравновешивания умерщвлений, – родной брат нуган-нагуна. Обычно они один без другого не приходят, действуют вместе. Одного в Пределы из Запредельного пригласишь, тот второго обязательно подтянет. Вот и на этот раз, видимо, вышло именно так. Находился до поры до времени нагун-нуган где-то рядом, прятался в складочках между двумя пластами реальности, а как вышла светлая душа из-под магической защиты драконьего офиса, тут-то он, сволочь такая, и объявился.

Вуангу нужна была секунда, чтобы преодолеть этим метры и упредить непоправимое, всего лишь секунда одна, только не было у него этой секунды, и взять её было неоткуда. И я никак не успевал время сдвинуть назад. Чтоб время сдвинуть, тоже время нужно. А опоздаешь, что толку будет сдвигать? Только лишний раз убедишься что непоправимое – на то оно и непоправимое – исправить нельзя.

Не знаю, как бы потом мы в глаза другу другу смотрели, если бы Лера не помогла себе сама. А сделал она вот что. Закрылась от ужасного чудища руками и – да хранит нас то, что нас хранит – звонко, с пронзительным отчаяньем крикнула:

– Изыди!

Нет, конечно, не исчез никуда нагун-нуган, не испарился, не рассыпался в прах, остался в Пределах, но на одно мгновенье замер там, где в то мгновенье стоял. И тут уж наш воин не сплоховал, тут уж он выдал. Подлетел к монстру молнией, оттащил рывком в сторону, повалил задней подсечкой и под стенания старой стервы с косой отоварил его так, как никого и никогда до этого не отоваривал. Монстр дёргался, вздрагивал от ударов, что-то там мычал возмущённо, но ничего поделать не мог. Не той прозрачности у Вуанга душа, чтобы нагун-нуган на неё посягал. Не мог не то чтобы накинуться, но даже сопротивление достойное оказать. Парой, только парой с братом им по Пределам нужно шастать. Иначе никак.

Отправили мы с Вуангом этого выкормыша Запредельного в родные его пенаты уже вместе. Улетел за милую душу. В Пределах от него только горка белого жирного пепла осталась, да и ту разъярившийся не на шутку воин растоптал. Ну а как растоптал, подбежал к плачущей Лере и взялся её утешать. Я же, уже ничему не удивляясь, присел на нижнюю ступеньку крыльца и наконец-то закурил. Нужно было хоть каким-то образом волнение унять.

Волнение моё было вызвано отнюдь не появлением монстров. Это момент, что называется рабочий. Понятное дело, что убийца оборотня решил подстраховаться и вывести дракона из игры. Если не навсегда, то хотя бы на время. Это всё понятно. Мне другое было непонятно: как Лера сумела нагун-нугана остановить?