Тень королевы, или Слеза богини

— Значит, сам хочет с ним поговорить.

— А вдруг он следователю не захочет рассказывать?

— Юль, не торопись! — призвала я. — Будущее покажет, кто нам друг и кто нам враг.

— Думаешь?

— Уверена!

Юля вздохнула.

— Хорошо, — согласилась она. — Я подожду...

— Умница!

— ...недолго, — договорила подруга и сразу положила трубку, словно опасалась, что я перейду от слов к методам физического воздействия.

Я почесала затылок. С одной стороны, приятно сознавать, что правила нарушаю не только я, с другой — страшно за Юльку. Странно, что за себя я боюсь меньше, чем за нее. Может, стоит поговорить со следователем?

«Поговорю, но позже,» — решила я. Юлька пообещала, что подождет. Вот и я подожду. Дня два. А потом позвоню Олегу Витальевичу.

Я вышла на улицу и пошла привычной дорогой. Библиотекарь встретила меня радостно.

— Думала, вы уже не придете!

— Ну, что вы! — ответила я и развернула пакет, в котором лежали остатки колбасы. — Можно я покормлю Лаки?

— Можно, — ответила женщина. — Только вряд ли она станет есть колбасу. Она у меня «Вискас» предпочитает. Но давайте попробуем.

Женщина выложила кусочки колбасы в маленькую тарелочку и позвала:

— Лаки-лаки!

Из-под стеллажа высунулась пестрая мордочка. Удивительно, как хорошо кошки понимают, когда их зовут не просто так, а чтобы накормить!

— Иди сюда, — пригласила библиотекарь и поставила тарелочку на пол.

Лаки вылезла из-под стеллажа и неторопливо прошествовала к угощению. Обнюхала колбасу, потом задрала голову и заглянула нам в глаза. Сначала хозяйке, потом мне.

— Говорила же, — начала библиотекарь, — она сухой корм...

Но тут Лаки присела на корточки, если эту кошачью позу можно так назвать, и принялась аккуратно подъедать мелко нарезанные колбасные остатки.

— Ну, надо же! — поразилась женщина. А я обрадовалась. Потому что загадала: если Лаки не откажется от моего угощения, то все кончится благополучно. Уточнять и конкретизировать, что такое благополучно, я не стала. Благополучно, и все.

— Ваши книжки...

Библиотекарь выложила их на стойку.

— Спасибо. Кстати, — спросила я, вспомнив, на чем я остановилась вчера, — вы не знаете, где находилась Пальмира?

— Гостиница?

— Нет, государство...

Женщина сняла очки и машинально протерла стекла концом легкого шарфика, кокетливо повязанного на шее.

— Пальмира, Пальмира, — пробормотала она себе под нос. Надела очки и пожала плечами.

— Честно говоря, не знаю. Петербург называли северной Пальмирой. Значит, настоящая была где-то на юге.

— Или на Востоке, — сказала я.

— Возможно, — согласилась женщина. — Да вы в учебнике посмотрите! Там наверняка все есть!

— А почему Петербург называли северной Пальмирой? — снова спросила я.

— Не будьте бестактной, — смеясь, ответила женщина. — Не задавайте библиотекарше вопросов, на которые она не может ответить.

— Извините.

— Пустяки. Я пошутила.

Я забрала книги и пошла вдоль рядов столов и стульев к своему полюбившемуся месту. Села, раскрыла вчерашнюю книгу на последней прочитанной странице.

Итак, вчера я остановилась на том, что «Вторая капля» в очередной раз перешла из рук в руки. От персидского царя Шапура к правителю Пальмиры Оденату.

Оденат, который был покорен красотой этого камня, велел изготовить для него новую корону. В центре ее должен был быть захваченный у персов бриллиант, по бокам — два рубина почти одинаковой формы. По представлениям того времени, корона считалась скромной и была предназначена для повседневной будничной жизни. Так сказать, царская форма на каждый день.

Впрочем, носил эту корону Оденат недолго. Камень не замедлил принести новому хозяину обещанное легендой несчастье.

Оденат погиб от руки собственного племянника, очевидно желавшего захватить трон Пальмиры. Вместе с Оденатом был убит его старший сын от первой жены, наследник трона Герод.

Но поцарствовать племяннику не удалось. Инициативу тут же перехватила вторая жена убитого правителя, Зенобия. Вообще-то, настоящее имя ее звучало иначе: Зубайдат. И переводилось оно как «женщина с густыми красивыми волосами».

«Зенобия» — имя греческое и переводится дословно, как «Вторая гостья». Этот перевод в точности соответствовал рангу второй жены.

Однако Зенобию этот ранг не устраивал.

Ходили слухи, что покушение на мужа организовала именно она. Не знаю, что Зенобия пообещала убийце (хотя догадаться не трудно!), однако после смерти мужа приказала немедленно обезглавить глупого исполнителя, проложившего ей дорогу к трону.

Что и было сделано.

Зенобия провозгласила наследником своего малолетнего сына Вахабаллата и путем сложных интриг добилась для себя права регентства.

И стала последней царицей Пальмиры.

Я на секунду оторвалась от книги и уставилась неподвижным взглядом в точку на стене.

Вот она. Женщина с царским венцом на голове, нарисованная Казицким. А в центре этого венца — знаменитая «Вторая капля». Бриллиант, который Казицкий пытался продать.

Бриллиант, который приносит несчастье своим хозяевам.

Интересно, стала ли Зенобия исключением в этом ряду?

Я снова уткнулась в книгу и обнаружила, что в ней нет нескольких страниц. Как раз там, где, очевидно, описывалась дальнейшая судьба камня.