Тень Королевы

- А ваша таинственная служанка значится только как помощница, - добавила Мариек. Сегодня она была одета в модифицированную версию униформы НАБУ, так как шляпа, которая обеспечивала защиту как от солнца, так и от возможного мусора, была ненужной для сенатского этажа.

“Это не проясняет, кто является источником", - сказал Дорме.

“Полагаю, мы ничего не можем с этим поделать, - сказала Падме. “Я просто должна пойти туда и постараться не выглядеть дурой. Может быть, они все вспомнят меня как молодую королеву, которая вместо них свергла канцлера Валорума.”

- Это дух, - сказала Мариек. -А теперь иди сюда, чтобы Дорме могла поправить тебе волосы.”

Падме немного сердито расхаживала по комнате после того, как вошла в свой кабинет и стряхнула с руки несколько булавок Дорме. Они решили одеть Амидалу как можно более официально для ее первого официального появления. Они не хотели ничего представлять о молодой девушке, на которой, казалось, зациклились голограммы. На Падме было строгое платье из пурпурной парчи с вышитыми вручную фиалками по подолу и манжетам. Туника, которую она носила под ним, тоже была фиолетовой, с воротником, который почти не позволял ей повернуть голову. Дорме заплела ее волосы в четыре косы, две из которых свисали ей на спину, обернутые пурпурной лентой, а две были заколоты по бокам головы, поддерживая медную повязку.

"Я чувствую, что моя голова обнажена", - сказала Падме пока Дорма поправляла медную фигурку и закрепила булавки в ее непослушных волосах.

“Думаю, она поймает свет, - сказала Дорме. - Любой, кто взглянет на твою капсулу, увидит тебя.”

“И есть по меньшей мере четыре представителя, которые действительно выставят свои головы напоказ, - заметила Корде.

- Спасибо, - сухо сказала Падме. Корде улыбнулась ей в ответ без тени извинения. Падме выпрямилась, и маска Амидалы упала на ее лицо. Это был первый раз, когда Падме использовала всю его силу. Все ее слуги выпрямились, внезапно осознав свои указания. “Тогда ладно, - сказала она. - Пошли отсюда..”

НОН-3 еще не был возвращен им, поэтому Падме самостоятельно добралась из своего кабинета туда, где была закрыта капсула НАБУ. Она запомнила планировку—по техническим характеристикам здания, а не по бессмысленным экскурсиям—и не делала неверных поворотов, хотя все коридоры выглядели одинаково. Карде и Дорме шли позади нее, одетые в строгие серые одежды, с опущенными головами, а Мариек шла последней. Она явно не была вооружена, но Падме знала ее гораздо лучше.

Падме подавила приступ головокружения, когда подошла к своему поду и заняла свое место. Зал Сената был непостижимо велик, и он был заполнен тем, что казалось бесчисленным количеством видов, все они служили членам Галактической Республики. Это заставляло ее чувствовать себя маленькой, что ей совсем не нравилось. Было бы очень, очень трудно услышать хоть один голос, даже если бы все следовали правилам протокола. И все же она уже делала это раньше. Она могла бы сделать это снова.

Раздался звон колокольчика, и Падме посмотрела вниз, туда, где стоял канцлер Палпатин, в окружении двух своих помощников.

“Я объявляю эту сессию открытой” - сказал канцлер. "Слово предоставляется представителю Итора.

Иторианцы не говорили на основном языке, поэтому Падме включила свой переводчик. Когда капсула другого сенатора оторвалась от стены и всплыла, чтобы окружить подиум канцлера, Падме наблюдала, как текст прокручивается мимо, читая как можно быстрее. Как раз в тот момент, когда она почувствовала, что начинает разбираться в этом споре—что—то насчет отображения гиперпространственных полос и их распространения, - два новых оратора начали перебивать ее, оба на Основном. Один из них был делегатом Торговой Федерации, к неудовольствию Падме, а другой-человеком мужского пола из сектора проклятий. Оба были против того, чтобы делиться картами, потому что каждый из них чувствовал, что они, отдельно, владеют правами на них. Сочетание крика и чтения перевода было сложным для понимания, и в конце пяти минут того, что Падме могла описать только как ссору, канцлер Палпатин призвал к голосованию.