Тень короля

— Вот-вот. Нет, понятно, что ни она, ни он грань не переступили. Однако по мнению самой Кары верность, дающаяся с трудом, ничуть не лучше измены… И это ее очень мучило. Но возможность хотя бы видеть любимого человека скрашивала ее жизнь с нелюбимым. До тех пор, пока король Домналл не погиб. Это его невестку подкосило — отсюда и дурное пристрастие к опию, и постоянная меланхолия. Которая, кстати, началась задолго до убийства Шейна МакГрата, из чего я и заключил, что он тут не при чем. А уж когда нашел портрет, все окончательно встало на свои места.

— Госпожа О`Нейлл тебе призналась?..

— Я ее ни о чем не спрашивал. Призналась Дейдре — она единственная, кто знала, по кому тоскует золовка. Нечаянно подслушанный разговор, правильные выводы… Дейдре никому не рассказала. В конце-концов, она как никто понимала Кару! И "прикрывала" ее от меня довольно долго, — лорд покачал головой:- Знал бы, что накопаю — нос бы не совал. Но приходилось проверять все версии… Служба такая, черт бы ее побрал.

— И я еще, — покаянно пробормотала Нэрис, уткнувшись носом ему в плечо. — Ты, наверное, очень на меня сердишься, да?

— А смысл? — философски махнул рукой королевский советник. — С пиратами ты, конечно, отличилась… Но сэр Дэвид прав — все хорошо, что хорошо кончается.

Он помолчал, что-то сосредоточенно обдумывая, и заявил:

— А в следующий раз поедешь со мной! Лучше уж на виду, чем непонятно где и с кем!..

— Ой, нет! — испуганно пискнула леди, делая попытку зарыться в перину с головой. — Я такого насмотрелась — думала, с ума сойду!.. А у тебя там вообще… Войны, убийцы, оборотни стаями целыми… Нет-нет, ни за что! Я лучше дома!..

— Угу, — скептически хмыкнул лорд. — Ты и дома под замком приключения найдешь. Видел уже… Так что ничего не знаю, дорогая. Как там говорил священник?.. В богатстве и бедности, в горе и радости?.. Ну, значит, и работать тоже вместе будем. А что? В ядах ты разбираешься, знакомства полезные заводить умеешь…

— Ивар! — девушка решительно села на кровати, зажмурилась и выпалила:- Ивар, я хочу ребенка! Прямо… сейчас!

— Ого! — присвистнул он. — Неожиданный поворотец… Думаешь, поможет?

— Прекрати надо мной смеяться!..

— Боже упаси, — с деланно серьезным видом открестился муж. — И в мыслях не было. Ребенка, значит?..

— Да! Что ты хихикаешь-то?!

— Если бы я знал, что все так просто, — весело фыркнул лорд, обнимая свирепо сопящую, как еж, супругу, — то давно бы выкинул в окно эту склянку и осчастливил твою матушку долгожданными внуками…

— К-какую склянку? — оторопела Нэрис. Ивар пожал плечами:

— Ту самую. Из потайного кармашка твоего саквояжа. Милая, ну я что, на дурачка похож?.. Просто ты приходила в такой ужас от слова "дети", что я решил не торопить событий. Годом раньше, годом позже…

— Ивар, я тебя люблю.

— Хе! Кто бы сомневался?!

Post Scriptum

…Угольно-черное небо сливалось с морем. Сбивающий с ног ветер рвал паруса, раскачивал мачту, валял корабль из стороны в сторону, как легкое перышко. Взмывающие кверху волны одна за другой обрушивали на стонущую палубу галлоны соленой воды. Штурвал выскальзывал из рук, ноги скользили по мокрому дереву капитанского мостика, прокушенное лохматым исчадием запястье совсем онемело, сьехавшая повязка намокла от от воды и крови… Ральф Оуэн, жалобно чертыхаясь, навалился грудью на колесо штурвала. Отбросил назад прилипшие ко лбу волосы, проморгался от очередной порции соленых брызг и вгляделся вперед. Но не увидел ничего — даже нос "Воителя" тонул в промозглой ревущей темноте. Шторм был страшный, такого первому помощнику адмирала в своей жизни видеть еще не приходилось. "Только бы до конца на плаву продержаться! — подумал Оуэн, дрожа от холода и напряжения. — Этакое светопреставление надолго не затянется… Ох, господи, тьма египетская!.. Как бы на рифы не налететь"

Корабль вздрогнул. Отчаянный мореход побледнел. И, услыхав сквозь гул ветра в ушах громкий треск обшивки, впился побелевшими пальцами в штурвал. Рифы?!

— Полный назад! — завопил во всю мочь Оуэн. За его спиной взвыл кто-то из матросов. Капитан обернулся:- Что встали, идиоты?! Днище пробьет — все на дно ляжем!.. Почему парус до сих пор не спущен?!

— Ы-ы-ы… — в колышущемся мраке палубы мелькали белые пятна с темными провалами глаз. Матросы, казалось, командирского приказа даже не услышали. Они в безмолвном ужасе раззевали рты, рвали дрожащими пальцами спасательные тросы и гуртом пятились от капитанского мостика, будто на нем сейчас стоял не перепуганный старик, а сам Дьявол.

— Очнитесь, истуканы! — взревел Ральф, чудом удержав в руках заплясавший штурвал. И, почувствовав, как "Воитель взмывает вверх, обернулся к носу. — Пресвятая Дева!..

Меж черных облаков сверкнул кривой излом молнии. Бело-синяя вспышка очертила гладкие полосы борта, острый шпиль корабля, пляшущие по ветру обрывки снастей — и огромную глянцевую тушу, попирающую острым рогом набухшее мраком небо. Налитый кровью глаз чудовища, непонятно как и откуда взявшегося, медленно обратился к застывшему каменным изваянием капитану. Блеснули в темноте сотни покрытых мутной слюной клыков: