Тень 'Курска', или Правды не узнает никто

[1] - По сообщению газеты "Жизнь", на 14 февраля 2001 года деньги семьям подводников все ещё переведены не были, так как комиссия решила выплатить их только после подъема "Курска" с учетом затрат на организацию панихиды по погибшим, а также проезд и проживание родственников. Но эта информация попадется мне в руки уже на много месяцев позже, чем я мог это себе в те дни представить...

...Тем временем как-то тихо и незаметно наступил чуть не провороненный всеми в этой суете вокруг "Курска" сентябрь, школьные дворы наполнились детскими голосами, а воздух - кружащимися листьями. Я этот момент не пропустил благодаря тому, что у Ленки начались уроки, и она стала притаскивать домой целые кучи непроверенных тетрадок, над которыми допоздна теперь сидела на кухне, черкая красной ручкой диктанты и домашние задания своих двоечников.

В Баренцевом море в это время началась подготовка к операции по подъему тел экипажа, и в прессе опять заговорили о возможных причинах аварии.

Тут как раз и от Машки пришел очередной материал из Видяево, в котором рассказывалось, как, едва только сойдя после той роковой стрельбы 12 августа на берег, моряки с "Петра Великого" бросились, как бешеные, покупать по всему поселку водку. Один из разработчиков испытывавшейся в эти дни ракеты, отправившись ночью за очередной партией спиртного, грохнулся с крыльца и разбил себе всю морду. Его потащили в медпункт, начали обрабатывать рану спиртом, а он кричит медсестре: "Не надо мазать, давай внутрь!" Так и пил, неразбавленный.

Все в панике были, ждали: вот-вот их похватают - и под трибунал!

Но расправы не последовало. Наоборот - на следующий же день всех, прибывших с "Петра Великого", вывезли в аэропорт Североморск-1 и отправили подальше от места, где их могли бы перехватить журналисты. А месяц спустя всех снова собрали в Североморске (тут-то один из них и попался Исламовой) и дважды выводили в море - разработчики показывали координаты взрыва первых двух ракет. После этого в тех местах работали подводные аппараты "Мир".

...По сути, это была последняя наша публикация, работающая на версию внутреннего взрыва на лодке. Хотя вообще-то материалы о "Курске" продолжали публиковаться всю осень и даже начало зимы - по крайней мере, до того самого дня, когда я увидел возвышающуюся над одной из Видяевских бухт черную рубку невредимой К-141, и моя жизнь, совершив немыслимую, как сказал бы наш недавний гарант Конституции, загогулину, потекла по совершенно иному, не только непредвиденному мной самим, но и вообще чуть ли не фантастическому руслу...

Впрочем, до того момента, когда я попал в Видяево и встретился с тенью погибшего "Курска", прошло ещё немало времени и совершилась целая масса событий. Главное из них - то, что на месте гибели К-141 начала свою работу спасательная платформа "Регалия", и из девятого отсека подняли 12 тел погибших моряков и обнаружили записку капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова.

Сначала, правда, была сделана попытка морского руководства если не отменить вовсе, то хотя бы на время "заморозить" операцию по подъему тел погибших моряков. Как сообщили наши собкоры из Питера, контр-адмирал флота в отставке Николай Мормуль провел большую работу с родственниками погибших, проживающими в северной столице. Он обратился ко всем близким подводников "Курска" с призывом отказаться от операции по подъему тел. Хотел бы этого и командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов, который на встрече с журналистами в Санкт-Петербурге заявил, что "затонувшее судно или корабль с людьми считаются военным захоронением, и Россия подписалась в Международном морском праве, чтобы такие захоронения не тревожить". Кроме того, сказал он, "первый отсек сильно разрушен, второй и третий, по нашим предположениям, тоже имеют сильные разрушения, так что тела людей оттуда вряд ли можно поднять".

Однако, накануне отмечавшегося 20 сентября по православному обычаю дня сороковин президент, Путин принял волевое решение поднять с "Курска" тела погибших, и некоторое время спустя для этой цели в Баренцево море вышла норвежская платформа "Регалия" с водолазами и специальным оборудованием на борту. Сообщалось, что на вооружении "Регалии" имеются два крана. Первый, основной, способен поднимать 400 тонн груза с глубины 650 метров или 200 тонн с глубины 1265 метров. Вспомогательный кран поднимает гораздо меньше: 50 тонн с глубины 900 метров и 100 тонн с глубины 410 метров. По прибытии платформы на место к норвежским водолазам присоединился отряд наших, и работы были начаты. В корпусе "Курска" были прорезаны специальные отверстия, и водолазы вошли внутрь затонувшей субмарины. О том, что они увидели на дне Баренцева моря и в самой подлодке, красноречиво рассказал в полученном нами от Исламовой интервью водолаз мичман Сергей Шмыгин, побывавший в числе первых на затонувшем "Курске".