Тень любви

– Не совсем так, дорогая, и ты это прекрасно знаешь. Когда я тебя увидел впервые, я подумал, что никогда еще не видел более красивой девушки, и едва поверил своему счастью, когда ты из всех своих поклонников выбрала меня, чтобы одарить своей очаровательной улыбкой. Ты помнишь это?

– Почему ты не сказал мне тогда, что уже любил и целый год жил с другой женщиной?

– Потому, что все было позади, как в забытом сне, а ты была моей настоящей жизнью. У меня все было хорошо по службе, мы были так счастливы с тобой. Разве не так? У нас родилась Маргарет, потом Гарри и Кристина. Мы уже были женаты шесть лет, когда ты потеряла ребенка, тогда ты сама чуть не умерла… Когда доктора сказали, что ты вне опасности, и тебе нужно отдохнуть у моря, я сразу же снял тебе дом в Уэймауф. Ты отправилась туда с детьми, но о том, что я поеду с вами, не могло быть и речи, так как я был действительно загружен работой и только изредка мог навещать вас.

Уориндер замолчал, встал и подошел к бару. Налив себе немного бренди, он вопросительно посмотрел на остальных членов семьи, но все покачали головами. С бокалом в руке он вернулся за стол, постоял так, словно не зная, что делать дальше, потом залпом выпил бренди.

Кристина понимала, что именно этого момента отец боялся больше всего, и ее сердце замерло от жалости к нему. Почему ее мать заставляла его страдать? Леди Кларисса сидела в кресле, крепко сцепив руки, и не отводила глаз от мужа.

– Правительство искало козла отпущения и нашло в лице Джона Хантера. Он больше других выступал за права рабочих, улучшение условий труда, повышение зарплаты. Власти нашли подходящий момент и арестовали его, обвинив, помимо всего прочего, в жестоком убийстве одного из полицейских, кто арестовал его. Они нашли себе жертву. Меня пригласили выступать в качестве обвинителя.

– Папа, но ты никогда нам ничего не рассказывал об этом случае! – воскликнул Гарри.

– Так вам тогда было по три года, я подумал, что вы этого не оцените должным образом, – слегка улыбаясь, пошутил Уориндер. – Тогда я не знал, что Джон Хантер был именно тем человеком, который женился на Мэри. Случай был сложный, свидетели, очевидно, были подставные. Но я работал очень усердно, чтобы суметь доказать, что я умею не только защищать, но и доказать вину человека. Дело подходило к завершению, когда однажды вечером ко мне пришла Мэри.

– Ты хочешь сказать, Эверард, что она пришла сюда, в этот дом? – прошептала Кларисса.

– Да. Она немного изменилась. Шесть лет – срок немалый, а ее жизнь была не из легких. Но она все еще была красива. Она клялась мне, что ее муж невиновен, что он не совершал этого убийства, что меня намеренно обманывали. Она сказала, что сможет достать доказательства невиновности мужа. И я пообещал, что сделаю все, что смогу. Но шли дни, она не приходила, и не было никакого сомнения, что подсудимый будет приговорен к повешению, – Уориндер отвернулся в сторону и несколько минут помолчал, будто собирая все свое мужество, прежде чем продолжить.

– Может быть, вам будет трудно поверить, – сказал Уориндер, – но хотя я выиграл процесс и получил много поздравлений, я чувствовал себя несчастным. Я испытывал даже восхищение мужеством и смелостью Джона Хантера, и когда пришел домой, не смог выбросить из головы мыслей о предстоящей ужасной смерти. В ту ночь ко мне пришла Мэри, она принесла доказательства невиновности мужа. Я не смог убедить ее, что уже поздно. «Но ты ведь можешь спасти его, – молила она. – Ты можешь подать апелляцию, просить о пересмотре дела.» Я пытался ее успокоить, не извинялся, не утешал. Но когда я обнял ее, память о нашем прошлом счастье захлестнула нас обоих, будто бы этих лет разлуки не было вообще, будто мы только вчера расстались…

– О Боже, – пробормотала леди Кларисса. – Я не могу этого вынести. Не могу! Как же ты посмел предать меня, наши отношения? Как ты посмел, Эверард?

– Я сам не могу понять, как это произошло… – сказал Уориндер. – Прости, дорогая, я бы никогда не рассказал тебе этого, если бы ты не настаивала. Больше нечего рассказывать… Что я только не предпринимал, чтобы изменить приговор на пожизненное заключение. Но каждая моя просьба пересмотреть дело резко отклонялась. Они искали виновного и нашли его, теперь они хотели жестокой расплаты, чтобы другим было неповадно. И мне пришлось уступить. Я… позволил казнить невиновного человека. Мы с Мэри как-то смогли прожить эти страшные дни, а потом однажды она исчезла. Я знал, что она так и не сумела простить меня и воспитала Дэниела в ненависти и отвращении ко мне.

– Наверное, ты ее очень любил, раз рисковал ради нее своей карьерой и позабыл о своем благополучии, если ты отодвинул в сторону семью, чтобы спасти вашу дочь? – В голосе Клариссы было столько боли и горечи.

Эверард Уориндер подошел к жене.

– Ты не должна так говорить и думать, Кларисса. Я не мог забыть, что однажды допустил смерть невиновного человека, и этим толкнул Мэри на нищету и одиночество. Помочь Кейт – это для меня казалось самым малым, что я мог сделать.