Тень мачехи. Том 1

…В ту зиму 1999 года он впервые опробовал горные лыжи – поехал с компанией партнеров по бизнесу в Словению, на Роглу, и там заболел этим спортом, хватив адреналина от крутизны и стремительности снежных трасс. Вернувшись, взахлёб рассказывал жене об этой леденящей, управляемой скорости, был пьян ей, и становился будто сильней и моложе, когда снова и снова говорил о горах. Конечно же, он хотел съездить туда ещё, и, конечно же, Анюта согласилась отправиться с ним. Но поехать в Словению не получилось – Сергей выстраивал новый бизнес с уральскими партнерами, и они пригласили его на гору недалеко от Челябинска.

В то время в России этот вид элитного отдыха был в моде. Но владельцы российских горнолыжных баз обустраивали свои орлиные гнёзда, заботясь в первую очередь о комфорте в кемпингах и наполненности баров – тогда как безопасность трасс была отдана на попечение судьбе. Волегов, будучи новичком среди горнолыжников, об этом даже не задумывался.

Они приехали на базу утром, и сразу отправились на гору. Сергей учил Анюту в «лягушатнике»: на небольшом склоне, где и трамплинов-то не было, просто ровный, довольно пологий спуск с двухсот метров. Успешно скатившись с него раз двадцать, она подумала, что хорошо бы взять другую высоту. Но время подошло к полудню, их компания отправилась обедать. Быстро насытившись овощным салатом и кусочком индейки, приготовленной на пару – балетная диета была жёсткой – Анюта заскучала от малопонятных ей разговоров о новых стройматериалах, достоинства которых расхваливали будущие партнеры Сергея. Ей не терпелось опять оказаться на склоне. И не потому, что так уж понравилось кататься – в глубине души она понимала, что никогда не полюбит горы. Но туда звал азарт. Дурацкий азарт жены, стремящейся быть идеальной.

Тогда она ещё боялась, что разница интересов сломает их брак, и думала, что быть рядом, разделяя его увлечения – обязанность хорошей жены. Не понимала, что два человека, как два государства, могут существовать рядом, не сливаясь в одно, а обогащая друг друга своей разницей. И Анюта отправилась на гору, чтобы потренироваться, пока Сергей не видит, а потом предстать перед ним во всей красоте новоприобретённого мастерства.

Подъёмник в считаные минуты вознес её на вершину трассы, по которой утром катался Сергей со своими приятелями. Анюта сошла с сиденья, глянула вниз, в падающую белую крутизну – и почувствовала, как мурашки ползут по телу. Но многолетняя привычка обуздывать страх – без неё балетным не выжить – помогла ей решиться. Глубоко вдохнув, она согнула колени и оттолкнулась. Лыжи заскользили, набирая скорость – всё стремительнее и стремительнее, вперёд, вперёд… Наклоняя корпус и колени, она легко вошла в первый поворот, понеслась к другому, вывернула на прямую и приготовилась к прыжку с трамплина. Лыжи скользнули вверх, и пустота, распахнувшая пасть под ногами, пронзила ее ужасом. А накатанный снег уже летел ей навстречу, и казался слишком плотным, слишком скользким для удачного приземления. Она невольно отпрянула и ее дёрнуло вбок, поволокло в сторону от трассы, неся с бешеной скоростью на обочину, к деревьям,  прямо на окаменевший от мороза толстый сосновый ствол. И впечатало в него – плечом, спиной, затылком… Анюта услышала, как хрустнули кости, как содрогнулась от удара едва не выскочившая душа. И полетела внутрь самой себя, теряя сознание…

Сергей судился потом с этой базой, бросался на неё, рвал, разъярённый от злости и отчаяния, и всё-таки сломал ей хребет, перегрыз горло. Владельца посадили, очень быстро и очень надолго, присудив огромную компенсацию, что вынудило его продать базу. Сергей позаботился о том, чтобы её новый хозяин первым делом поставил сетки на обочинах трассы. Но Анюта… Она так и лежала в гипсовых оковах, стойко переносила операцию за операцией, улыбалась, когда муж был рядом, и плакала, когда оставалась одна ночами – зная, что в это же время и он не спит, потому что мечется в бессилии, безмолвно воя от горя…

Сейчас эти воспоминания уже не вызывали той боли. Анюта смирилась, привыкла к этой коляске – ведь человек привыкает ко всему, даже к плену.

Ёжась от прохлады, она заехала в лифт и поднялась на этаж выше. Подрулила к кушетке, на которой ей каждый день делали массаж. На тумбочке лежал полупустой тюбик мази. Потянувшись, она ухватила его за помятый хвост, но тот выскользнул и, шлифанув по ламинату, заскочил под тумбочку.

Что ж такое, сегодня всё валится из рук…

Анюта сжала губы, взяла с тумбочки закрытую картонную упаковку – благо, у её массажиста была хомячья натура, он всегда закупался про запас. Вытащила полный тюбик и щедро размазала жирную субстанцию по обваренным бёдрам – мелкие пузырьки на ожогах уже наливались желтизной. Накинула короткий красный халатик, который обычно использовала после массажа. Покрытые мазью ноги он не скрывал, да и не надо было, наверное, закутывать их сейчас. Она вздохнула: жаль, теперь от Серёжи ничего не скроешь, ведь он обещал приехать сегодня. Правда, задерживается где-то…