Тень мечей

Ги, король Иерусалимский, наблюдал за развернувшимся сражением со стороны. Он видел, как герольды подают с передовой сигналы флажками. Сигналы были новыми, разработанными в спешке, потому что мусульмане недавно рассекретили прежнюю систему: один из пленников выдал им все. Королю показалось, что он разобрал сообщение, которое срочно передавали его полководцам, находившимся на поля боя. Флажки поднимались и опускались, цвет каждого и число взмахов складывались в сложную систему информации для тех, кому приходилось принимать решения в пылу сражения. Если он правильно понял значение синих и зеленых флажков, то Рено попал в плен. Фиолетовая вспышка, за ней оранжевая: передовой ударный отряд смят. Красный, черный, опять красный: госпитальеры рассеяны по всему полю и не в силах прикрыть фланги и тыл тамплиеров. Король понимал, что это значит. Его войска рассечены на мелкие группы, к тому же враг значительно превосходит их в численности. Еще несколько минут — и в живых никого из них не останется. Серый, фиолетовый, черный: Раймунд угодил в засаду у Тивериадского озера, а Балиан окружен позади, в тылу. Разрозненные отряды армии франков бессильны прийти к нему на выручку.

И вот тут, размышляя над тем, как ужасны превратности судьбы, король Ги стал свидетелем зрелища, глубоко запавшего ему в душу. Ужасная сцена происходила всего в полусотне шагов от его шатра, на вершине холма, называемого Рога Хаттина. Там, в церковном облачении поверх полного боевого доспеха, стоял архиепископ Акры.[15] В руках он держал самую священную реликвию христианского мира — деревянную дощечку, по преданию, часть Животворящего Креста, на котором был распят Христос. В самом начале сражения Ги с мрачной иронией отметил, что Рога и были той знаменитой горой, где Христос произнес свою знаменитую Нагорную проповедь. Архиепископ подстрекал солдат к войне на том самом месте, где Господь велел христианам подставлять правую щеку, если ударили по левой. А сейчас Рога, залитые кровью и покрытые телами мертвых и умирающих, являлись молчаливыми свидетелями того, как люди ослушались слова Божьего. Они высоко вздымали крест в руках своих, но сердца их были глухи к заветам христианства.

Архиепископ во время сражения стоял на холме, в окружении фанатично преданных тамплиеров, и высоко вздымал руку, в которой держал священную реликвию, дабы видело ее все воинство Христово. Архиепископ и его свита надеялись, что вид Животворящего Креста вдохновит и сплотит мучимые жаждой, утратившие боевой дух войска. Но летучий отряд мусульманской конницы галопом подскакал к холму, окружил его отважных защитников и отрезал их от основных сил христианской армии.

Ги в бессильном ужасе наблюдал, как мусульманские лучники меткими выстрелами прокладывают себе путь сквозь последнюю линию обороны. Когда храбрые тамплиеры пали под неистощимым ливнем стрел, один из безбожников прорвался через узкую брешь в кольце обороняющихся и погнал коня прямо на перепуганного архиепископа. С пронзительным победным воплем, который был слышен, казалось, по всей долине, воин в чалме нанес удар такой силы, что его ятаган разлетелся на куски, врезавшись в кирасу архиепископа. Вспыхнул сноп искр, зазвенела сталь — и лезвие ятагана рассыпалось на сотни смертоносных игл, которые жалили служителя церкви даже через его латы. Старик повалился на спину, обливаясь кровью, хлынувшей из глубоких ран. Воин ислама, сидя в седле, нагнулся, вырвал из рук умирающего архиепископа священную реликвию и поднял над головой, чтобы все видели.

Крест Господень попал в руки безбожников. Война закончена. Воинство Христово побеждено.

Ги молча стоял под палящим солнцем, постепенно осознавая неотвратимость происшедшего. Да и что он мог сказать? Этот день уже давно должен был наступить. В войне с язычниками франки вели себя крайне недальновидно. Девяносто лет назад его предки ворвались в Иерусалим и устроили такую резню, какую этот город не видывал со времен разрушения Храма Соломона Титом и его центурионами. Даже Папа Римский, продажный деспот, открестился от случаев людоедства и иных леденящих кровь злодеяний, которые учинили так называемые воины Христовы над невинными жителями Палестины. Соотечественники Ги правили этой землей при помощи кнута, попирая все законы Божеские и человеческие. Франки полагали, что смогут удержать свою власть над Святой землей, используя самые нечестивые средства. Они обманывали себя, будучи уверенными, что их грехи против мусульман и евреев будут искуплены святой кровью Христовой.