Тень моей хозяйки

— А что нужно сделать, чтобы моя жена прекратила думать о своём безумном эксперименте? Я надеялся, что она забыла о нём. Что теперь мы наконец-то вместе и когда-нибудь у нас появятся дети. Но сумрак, преследующий Ари, не отступил, нет. Он затаился. Её демоны только и ждали, чтобы произошла беда, а как это случилось — вновь захватили её сознание!

— Господин Мартейн, — я всё-таки опустила ресницы, — простите, но об этом я ничего не знаю.

— Её диссертация! — сердито ответил советник, сбросив с тарелки салфетку и уронив на пол серебряную вилку.

— Знаю только, что госпожа исследовала разум теневых существ.

— Да. И потеряла собственный! Ты догадываешься, от чего умирали наши нерождённые дети?

Я несмело пожала плечами.

— Из-за несовместимости крови? Я слышала, что так бывает. Дар разной природы…

Мартейн Фоули горько усмехнулся:

— Так говорят лекари, но я уверен, что во всём виноваты опыты, которые ставила моя жена. Её тяга к междумирью всегда была сильнее обычных человеческих желаний.

— Адриана не стала бы рисковать детьми, — возразила я.

— Смотрю, ты возомнила, будто уже хорошо знаешь нас обоих! Общение с Верой и кухонные сплетни сделали своё дело. Рабыня рассуждает о поступках своей хозяйки с видом профессора из Академии!

Мартейн положил кольцо Адрианы в центр тарелки. Грани льдисто-голубого сапфира вспыхнули, отразив тёплый свечной свет. Повисло тяжёлое молчание, во время которого я разглядывала краешек скатерти и думала о своём недостойном поведении. Я ведь знала, что нужно держаться подальше от семейных дел господ: не моё это дело. Но как можно было остаться равнодушной, если Адриана с первого дня доверяла мне, если Мартейн сам вызвался обучать меня магии?

Красиво расставленные блюда безнадёжно остывали. Советник Фоули потянулся к графину с вином, плеснул немного на дно бокала и задумчиво понюхал напиток. Его раненое плечо всё ещё было стянуто бинтами, поэтому рука чуть дрожала, словно бокал был непомерно тяжёлым.

— Если бы я прислушался к зову сердца, то взорвал бы её лабораторию, сжёг все до единой книги и свитки по теневой магии, а её саму заковал бы в миралитовые цепи. Не потому, что ненавижу, а чтобы защитить её от проклятия, которое она называет своим даром. Теневые маги день и ночь слышат шёпот потусторонних демонов. Эти твари мешают им жить. Жить по законам нашего мира. — Мартейн отхлебнул вино и поморщился.

Я снова промолчала. Любое неосторожное слово могло стать искрой, от которой Тейн сию же минуту бросился бы воплощать сказанное в жизнь.

— С кольцом или без кольца, но она моя жена. И я не отпущу её на ту сторону. Не позволю умереть! — Он грохнул бокалом по столу, расплескав остатки вина. — После всего, что мы пережили вместе, отступить было бы безумием!

— Дайте ей немного времени, — сказала я тихо. — Она потеряла ребёнка и ещё совсем слаба.

— Нет, — помотал головой советник. — Ты сейчас же пойдёшь к ней и убедишь подождать несколько дней с её сумрачными опытами. Меня она даже не впустит в свой флигель, но тебе, Эли, она доверяет. Она считает тебя подругой. Иди туда немедленно и уговори открыть тебе дверь.

— Хорошо, господин. — Я с облегчением соскочила со стула.

К моему удивлению, дверь из тёмного дерева, обитая полосками зачарованного железа, оказалась приоткрыта. Все обитатели поместья давно привыкли, что хозяйка никогда и никого не пускает в свои владения, поэтому даже не заходили в эту часть дома. Вера утверждала, будто из-за заколдованной двери порой слышатся нечеловеческие крики и вой: это призывательница вытаскивает в наш мир потусторонних существ и заставляет их говорить на языке людей.

Я напрягла слух, но из глубины лаборатории доносилось только лёгкое стеклянное постукивание. Ни шагов, ни шорохов слышно не было. Это внушало надежду, что я не встречу на своём пути зубастого демона из междумирья и всё же сумею поговорить с хозяйкой.

— Госпожа Адриана? — позвала я в гулкую темноту.

Слова прозвучали громче, чем я рассчитывала, но ответа не было. Я остановилась, сосредоточилась и сотворила в ладонях маленький огонёк, чтобы освещать себе путь.

Вдоль стен стояли шкафы и стеллажи, заполненные книгами, свёрнутыми в трубки картами, склянками и причудливыми приспособлениями, о назначении которых можно было только догадываться. Я узнала аптекарские весы и компас, но и он был странным — с двумя парами стрелок и концентрическими кругами, на которых были выцарапаны магические символы.

Посреди главной комнаты стоял большой стол, на котором в беспорядке были разбросаны листы бумаги, исчерченные схемами. Растрёпанные перья торчали из высохшей чернильницы. «Тук-тук-тук. Звяк!» Я вздрогнула, когда мерное постукивание прервалось металлическим звоном. Звук доносился из соседнего помещения, отделённого от лаборатории занавеской. Оттуда же струился едва различимый серебристый свет, похожий на лунное сияние.