Тень на плетень (сборник)

Еще через час у меня появилась надежда, что, похоже, оперативники скоро нас оставят в покое, и они действительно ушли около двенадцати часов, напоследок попросив всех нас никуда не уезжать из города и переписав все номера телефонов. Разумеется, и моего сотовика тоже.

– Черт знает что! – заявила Маринка, как только двери закрылись.

– Он-то точно знает, Мариночка, – согласился Сергей Иванович, раскрывая форточку. – Да вот только нам не легче от этого.

Фима выдернул из-под манжеты часы, пробормотал «ого» и начал раскланиваться.

– Спасибо, Фимочка, – с чувством произнесла я. Чувство, наверное, оказалось не тем, на которое рассчитывал Фима, потому что он самым свинским образом сморщился и сказал, что будет звонить мне систематически.

– Ну, и ты не теряйся, душа моя, – посоветовал он перед уходом, – чуть что – звони!

– Обязательно, – пообещала я и проводила его до дверей. Заслужил, чистая правда.

Я вернулась в свой кабинет и впервые спокойно закурила. Ничего не хотелось, даже курить. Такое свинство.

– Кто хочет кофе? – с безнадежностью спросила Маринка, приготовившая за сегодняшние полдня, наверное, недельную норму этого напитка.

– Бр-р-р, – откровенно ответила я.

– И я того же мнения, – поддержал меня Сергей Иванович, – вот от минералки не откажусь.

Сейчас схожу и куплю.

– Ну тогда спрошу прямо и однозначно, – повысила голос Маринка, – кто хочет сегодня работать?

Я подошла, опустилась на свой стол и поболтала ногами. Работать мне не хотелось, но как начальник я, наверное, не могла об этом сказать первой.

А если я не скажу первой, то решится ли кто-нибудь на свое заявление?

Кряжимский промолчал вслед за мною, и поэтому Маринка решилась перейти в активное наступление.

– 0-оль, давай устроим сегодня выходной, а?

– А может быть, санитарный день? – лениво предложила я, продолжая болтать ногами.

– Это полы, что ли, мыть? А на фиг нужно! – визгливо крикнула Маринка и добавила уже тише и трагичнее:

– Я в депрессии, сейчас умру.

– А дезинфекцию провести не мешало бы, – заметил Сергей Иванович, – кстати, и чище после нее будет.

– Точно! – энергично сказала Маринка. – Трупный яд! Это же отрава, Оля. Мы все умрем, если…

– Если не уйдем с работы, – закончила я, – все понятно.

Я спрыгнула со стола.

– Вот и займись этим делом, Марин, – ласково предложила я, – вызови нашу уборщицу, найди ей в помощь кого-нибудь и организуй весь процесс. Как только организуешь…

– Так сразу и освободишься, поняла! – весело крикнула Маринка, выбежала из кабинета и схватила телефонную трубку на своем столе.

Я подошла к Кряжимскому:

– Ну что делать будем, Сергей Иванович? спросила я.

– Вы про уборку, Ольга Юрьевна? – уточнил он.

– Нет, – покачала я головой, – я про все.

И про этого коменданта тоже.

– Оперативники, наверное, уже все вопросы задали нам, которые только можно придумать. – Кряжимский развел руками. – Не могу придумать на них новых ответов.

– Зато я могу что-то новенькое рассказать, – сказала я, – кроме меня, об этом еще никто не знает.

– Подожди, Оля! – крикнула Маринка из-за двери. – Это нечестно, я пока занята.

Я не обратила внимания на ее слова и медленно и обстоятельно, потому что была вымотана всеми событиями сегодняшнего дня, который только-только перевалил за половину, рассказала свою версию сегодняшнего визита кожаного мальчика.

Маринка перестала набирать номер телефона, встала в дверях и слушала меня, приоткрыв рот и ни разу не перебив. Сергей Иванович перебивать вообще привычки не имел, но и он не отводил от меня внимательного взгляда.

Виктор молчал, как всегда, глядя на стену, как он часто делал, но я не сомневалась, что уж Виктор-то слушает меня повнимательней некоторых.

– Вот и все, – закончила я, – какие у кого будут соображения?

– Так это был не твой бойфренд, – разочарованно протянула Маринка и, опомнившись, добавила:

– Сволочь какая.

– Согласен с тобой, Мариночка, – кивнул Сергей Иванович, – но это определение, к сожалению, не вносит ясности. Не ясно, кто он, зачем он и от кого он.

– Розин – это Розенкранц! – сказала Маринка. – Это же очевидно.

– Эта мысль лежит на поверхности, – засомневался Сергей Иванович, – ас тем, что очевидно, нужно обходиться осторожно. Не люблю совпадений, они меня пугают.

– А меня напрягают, – мрачно согласилась я.

– А мне все ясно! – заявила Маринка. – Розенкранц твой – это Розин! Он штатный киллер губернатора! Будникова они утопили, а после того как наша газета стала писать об этом деле, они решили и нам рты позатыкать, вот! Поэтому и пугают, поэтому п..

– И коменданта убили? – спросила я. – Зачем они его убили?

– У них и спроси! – огрызнулась Маринка. – Может быть, комендант шел нас предупредить об опасности?

– Ночью?

– А что? За ним следили! – Маринка едва не покрутила пальцем у виска, возмущаясь моей непонятливостью.

– И что же? Доследились до нашей редакции, что ли? – уточнила я. – Опять спрашиваю: зачем он сюда пришел?

– Ну как ты не понимаешь! – застонала Маринка. – Он думал, что ночью его не заметят, и хотел сюда прийти и подождать спокойно до утра, но его настигли!