Тень на Солнце

Удар, еще. Летят искры. Заныли мышцы. Противников уже трое. Труднее дышать. Меч Зезвы описал полукруг над головой и обрушился на новоприбывшего. Тот с трудом отбился, споткнулся о кочку и растянулся на спине. В его глазах сверкнул животный ужас. Зезва с яростным ревом попытался пригвоздить душевника к земле, но не смог, потому что его одновременно атаковало сразу четверо. Пот заливал лицо, мешал видеть. В глазах начали плыть сероватые круги. Удар. Отбился. Поворот. Выпад! Не вышло… Плохо дело… Бежать? Догонят, у них наверняка лошади.

- Курвова могила! – рычал Зезва, бешено размахивая оружием. А в душе росло отчаяние.

Гишмер восхищенно смотрел, как рыцарь с косичкой вертится на поляне, мастерски отбиваясь от противников. Впрочем, пора было заканчивать. Чего медлят эти олухи? Боятся, что он их тоже ослепит и оглушит? Гишмер нетерпеливо топнул ногой.

Топот копыт заставил его повернуть голову. На поляну влетел всадник. Он гневно кричал и размахивал огромной кривой саблей. Блеснул позолотой мундир офицера кавалерии Директории Элигершдад. Через мгновение из-за деревьев показалось еще двое верховых, оба баррейнцы, судя по одежде и вооружению. Всадники взметнули кучу листьев и понеслись на несколько опешивших душевников.

Гишмер попятился, но перед ним словно из-под земли вырос огромный черный конь с раздувавшимися ноздрями и развевающейся гривой. Душевник попытался защищаться, но тщетно. Сверкнуло лезвие меча, резкий удар обрушился на Гишмера. Последнее, что он услышал был страшный хруст его собственных позвонков. Меч отсек голову, и она покатилась по земле, подскакивая. Уткнулась в бугорок, пару раз моргнула и застыла в нелепой маске. Тело судорожно подогнуло ноги и повалилось на листья, ударила фонтаном кровь.

Лев Бела проревел боевой клич, развернул коня и бросился на остальных. Кавалерийский офицер, широко раскрыв светлые глаза, раскроил от плеча до таза ближайшего человека в маске, отер кровь, что заляпала ему лицо, кивнул второму баррейнцу и завертел мечом над головой, что-то крича по-элигерски. Баррейнец нагнал дико верещавшего душевника, размахнулся и могучим ударом рассек несчастному спину. Тот полетел на землю, перекувыркнулся и замер с раскрытым ртом и невидящими глазами. С шумом и гамом из-за деревьев примчалось еще несколько всадников, в основном, элигерцы из свиты Гаспара. Один из них, круглолицый и важный, стремительно скатился с седла и подбежал к кавалерийскому офицеру, который понуро сидел на лошади, осматривая поле битвы. Кавалерист что-то быстро сказал круглолицему элигерцу. Тот дернул красивую серьгу в правом ухе и как будто успокоился.

Зезва присел на корточки, стараясь не смотреть на валяющийся рядом труп, от которого уже шел одуряющий запах кала и мочи. Сердце бешено колотилось, ноющие руки все еще казались налитыми свинцом. Прибывали все новые и новые всадники. Где-то рядом зашлась лаем собака. Во главе группы теневиков пронесся грузный человек с бегающими свиными глазками. Он бегло осмотрел Зезву, затем бросился к лежащему без чувств Гастону. Зарычал приказ, и несколько теневиков мгновенно умчались обратно в лес. Остальные ловили скуливших душевников. Ныряльщик быстро обвел глазами происходящее, затем встрепенулся и побежал, крепко прижимая спасительную сумку. Каспер, как там Каспер…

Когда он поравнялся с группой элигерцев и баррейнцев, то остановился, чтобы поклониться.

- Благодарю вас, господа. Выручили.

- Право, не стоит благодарности, сударь, - вежливо поклонился статный баррейнец с блестящими черными волосами. Тот самый, что обезглавил бородатого душевника без маски. – Позвольте отрекомендоваться: Лев Бела, благородный сын Высокого Дома Баррейна. С кем имею честь говорить? Ваши мужество и стойкость перед лицом многочисленного сброда разбойников просто неописуемы!

- Зезва из Горды, - представился Ныряльщик, терзаемый мыслями о Каспере. – Из Верхнего тевадства.

- Господин Зезва, - дружно поклонились баррейнцы. А белоглазый кавалерист-элигерец переглянулся со своим соплеменником с серьгой в ухе и добавил:

- Судя по всему, рейд душевников! Благородному Владу из Ашар придется крепко задуматься, прежде чем отвечать завтра на неприятные вопросы! Что касается вас, господин Зезва, - офицер пристально взглянул на Ныряльщика, - то позвольте и мне выразить искреннее восхищение вашим бесстрашием! Вот вам моя рука, сударь!

Зезва пожал протянутую руку. Обменялся рукопожатием с баррейнцами, а также с элигерцем с серьгой, который задумчиво дергал кончик черного усика.

- Вы спешите? – поднял брови Бела. – Может, мы могли бы…

- Коня, - бросил Зезва, - ради Ормаза, одолжите мне лошадь! В лесу я оставил раненого товарища.

- Ах, Столпы Баррейна, конечно! Эй, кто там!