Тень над городом

Бегство окончено. Если стражники знают план этой части города, то им не надо даже и гнаться за ним — достаточно подождать в том зале, пока он сам не выйдет.

Выбора не было — остаться здесь и умереть от голода или идти назад и сдаться стражникам…

Ошеломленный Раст топтался на месте, вертя головой по сторонам. Взгляд его вдруг запнулся на странной детали рельефа справа от него. В шероховатой, слабо светящейся стене шла тонкая, темная линия. Он проследил ее взглядом — линия образовывала большой замкнутый овал.

Какое-то время Раст напряженно разглядывал овал, медленно, но верно постигая концепцию дверей. Внутри Хэйанко дверей не было. За ненадобностью. Каждый ари твердо знал свое положение, в городе, свои уровни, свои залы и коридоры, и ходил только в этих, отведенных ему пределах. У выходов, ведущих в особо важные части города, стояли стражи. Но работы у них не было…

Раст, конечно, знал, что проходы, ведущие из города наружу, на ночь закрываются. Но как это делается, он никогда не видел.

«Может быть, и это, — думал он, — путь наружу. В крайнем случае можно будет им воспользоваться, выйти из Города и… И что? Что делать снаружи?..»

На него снова навалилась равнодушная, холодная тяжесть одиночества. Идти было некуда. Снаружи он проживет не больше одного дня. Ари не может существовать вне Города и без Города. А внутри ему места тоже не было.

Темная линия внезапно расширилась и засветилась. Участок стены внутри нее отошел назад и в сторону. В проеме, в золотистом теплом сиянии, стоял очень старый ари с необычно большой головой.

— Входи, юноша, — послал он доброжелательный мыслеимпульс, хранитель памяти Знар приветствует тебя. Долго, однако, они раскачивались, прежде чем прислать мне, наконец, ученика…

ДЕНЬ ТРЕТИЙ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

— Итак, юноша, — сказал Знар, — ты говоришь, это какая-то ошибка и тебя никто не присылал. Странно. Что-то же тебя привело ко мне!

— Это… получилось случайно… Это… долгая история.

— Вот и прекрасно. Мне спешить некуда. Сейчас я тебя угощу квилом, и ты мне расскажешь эту свою историю. Присаживайся, присаживайся…

Раст покорно присел на указанную подстилку, оглядываясь по сторонам. Такого помещения он сроду не видывал. Даже стены здесь светились не так, как в других частях Хэйанко. Свет был теплым, золотисто-розовым и более ярким. В комнате было множество предметов, совершенно ему незнакомых. Например, многочисленные дощечки, покрытые желобками, черточками, насечками, в расположении которых угадывалась какая-то система. Как завороженный, глядел он на деревянную фигурку, изображающую… ари. Он был как живой и казался погруженным в какие-то мысли. Только что этот деревянный ари был гораздо меньше настоящего.

— Нравится? — спросил Знар, опускаясь на подстилку и выставляя перед собой две лиственные корзинки с незнакомой Расту пищей. — Это называется скульптура.

— Но… для чего она нужна? В чем ее функция?

— Ни для чего. Или, если хочешь, — чтобы доставлять удовольствие. Угощайся, это квил.

Такой пищи Раст еще никогда не пробовал. Она таяла во рту, оставляя после себя целый букет небывалых вкусовых ощущений.

— Из чего это сделано? — спросил он.

— Из молока тласко. Особенным образом обработанного. На высших уровнях — это обычная еда. Но ты, кажется, не с этих уровней.

— Нет, я — Раст.

— Понятно… Так что же тебя привело в эту часть города?

Раст проглотил последнюю порцию квила и, помолчав немного, начал рассказывать. Поначалу он запинался, робел, но потом, увидев, что Знар его не перебивает и слушает с большим вниманием, заговорил уверенно и твердо.

— Да, — сказал Знар, когда Раст замолчал, — много историй из прошлого Хэйанко хранится здесь у меня, записанными на этих дощечках. Как часто я размышлял о былых временах, когда происходили события странные и удивительные. Я считал тогда, что времена великих деяний давно минули и сейчас уже нечему случаться. И уж никак не думал, что сам окажусь замешан в историю, о которой не грех оставить память на письменных дощечках…

Раст никак не мог взять в толк, как это память можно сохранять на каких-то дощечках, но спросить побоялся.

— Хотя твоя история, — продолжал Знар, — совершенно неправдоподобна для восприятия нормального ари, но, как ни странно, я тебе верю. Последние дни я и сам ощущаю гнет какой-то необъяснимой тревоги. Я даже хотел выбраться наружу, чтобы докопаться до ее причин. Но мне нельзя покидать свой пост.

— Но кто же ты такой? — воскликнул Раст. — В чем твоя функция?

— Я ведь сказал — Хранитель Памяти, Знаток Архивов.

— А зачем хранить память?

— Действительно, — с горечью произнес Знар. — Зачем? Если ничего не происходит и ничего не меняется, если один день сменяется другим, в точности таким же, то память о них хранить ни к чему. Но когда-то, давным-давно, хотя и не на моей памяти и даже не на памяти десятков других моих предшественников, все было иначе. Должность Хранителя была одной из самых почетных, и высшие сановники на самых верхних уровнях не гнушались приходить к нам за советом…