Тень над короной Франции

— Послушайте, Дэртэньен… Вам очень дороги ваши усы?

— Ну, вообще-то, они мне придают вид настоящего гвардейца…

— Усы, знаете ли, имеют свойство быстро отрастать, — сказал Шакспур, теребя свои. — Если ради того, чтобы быстро и благополучно выбраться из Англии, вам придется пожертвовать вашими великолепными усами, вы согласитесь?

— Как выражался один из наших королей, я готов потерять все, кроме чести, — подумав, произнес д'Артаньян.

— Ловлю вас на слове, — сказал Шакспур и, набрав в грудь побольше воздуха, заорал: — Чаплин, Джек Чаплин, негодяй этакий! Если ты еще на ногах, поди сюда!

Вбежал не старый еще человек и выжидательно остановился у стола, преданно глядя на Шакспура.

— Вот, позвольте вам рекомендовать, — сказал Уилл, сделав величественный жест рукой. — Человек из хорошей семьи, имеющей даже право на герб, но вот уже восьмой год как прибился к моей труппе. Неимоверно ему хочется быть актером — но актер из него, как из герцога Бекингэма монах-отшельник, сколько я ему это ни объяснял, все впустую. Джек, в тысячный раз тебе повторяю: если в семействе Чаплин и будут актеры, то не иначе, как твой пра-пра-правнук… Но! — он воздел указательный палец. — Зато у Джека есть и несомненное достоинство. Мало сыщется в наших театрах людей, равных ему в умении мастерски гримировать…

— Мастерски — что? — переспросил д'Артаньян.

— Сами увидите, — отрезал Шакспур. — Эй, Джек, немедленно тащи сюда все свои причиндалы, да не забудь прежде всего бритву и мыло. Молодому человеку следует сначала сбрить усы…

— А остальным? — попятился д'Артаньян.

— Насчет остальных у меня другие замыслы, — беспрекословно отрезал Шакспур. — Извольте повиноваться, Дэртэньен, если хотите незамеченным улизнуть из Англии! Если ваша компания вызовет у кого-то хоть тень подозрения, то, когда вас поведут на виселицу, потребуйте, чтобы меня повесили вместе с вами. Только, клянусь вам самым святым для меня, поэзией и театром, до такого ни за что не дойдет! Вы имеете дело с Уиллом Шакспуром и его правой рукой, Джеком Чаплином, а эти джентльмены, пусть пьяницы и бабники, но мастера своего дела! Вытащите из угла вон тот табурет, Дэртэньен, и садитесь поближе к свету… Почитать вам новые стихи ради скоротания времени?

— Охотно, — оживился д'Артаньян. — Только, бога ради, помедленнее, Уилл, чтобы я мог запомнить и прочесть потом… одной даме.

— Я, кажется, догадываюсь, кому…

Вбежал Джек Чаплин с тазом в одной руке и бритвенным прибором в другой. Подчиняясь неизбежному, д'Артаньян поудобнее устроился на шаткой табуретке и внимательно слушал, как декламирует старина Уилл:

— Украдкой время с тонким мастерством
Волшебный праздник создает для глаз
И в то же время в беге круговом
Уносит все, что радовало нас.
Часов и дней безудержный поток
Уводит лето в сумрак зимних дней,
Где нет листвы, застыл в деревьях сок,
Земля мертва и белый плащ на ней.
И только аромат цветущих роз —
Летучий пленник, запертый в стекле, —
Напоминает в стужу и мороз,
О том, что лето было на земле.
Свой прежний блеск утратили цветы,
Но сохранили душу красоты…

«Как ему это удается? — думал д'Артаньян, покорно подставляя лицо сверкающей бритве. — Нет, черт возьми, как ему это удается? Те же самые слова, которые мы все знаем, все до единого по отдельности знакомы — но он как-то ухитряется складывать их особенным образом, так что получается сущая драгоценность… Ну почему так не умею я?»

— Ну вот, — удовлетворенно сказал Шакспур. — Теперь еще добавить изрядное количество театрального грима, нанесенного с неподражаемым мастерством Джека Чаплина… А платье…

Он шумно отодвинул стул, встал и прошелся вдоль ряда костюмов, задумчиво трогая то одно, то другое женское платье.

У д'Артаньяна стали зарождаться чудовищные подозрения, но он предусмотрительно молчал, помня гасконскую пословицу. Наконец Уилл хмыкнул:

— В самом деле… Платье кормилицы Джульетты как нельзя лучше подойдет, вы с Ричардом одной комплекции…

— Что? — воскликнул д'Артаньян, выпрямляясь во весь свой долговязый рост. — Мне, потомку крестоносцев, прикажете бежать в женском платье?!

— Молодой человек! — неожиданно могучим басом прикрикнул Уилл. — Я знаю по крайней мере один случай, когда король бежал из темницы в женском платье! Самый настоящий король!

— Д'Артаньян, нужно использовать любой шанс… — сказал де Вард.

— Хорошо вам говорить… — пробурчал гасконец.

— Кардинал ждет… — сказал его друг безжалостно.

— Ну хорошо, — сказал д'Артаньян смиренно. — Только пообещайте мне, господа, что эта история останется меж нами. Мало ли что там происходило с королями — у них-то есть масса средств сделать так, чтобы над ними не смеялись…