Тень надежды

Кучер Вуриза люто ненавидел лесных огарцев, из-за которых он и попал в рабство. Десять лет назад в Кантилиме Станс занялся торговлей. Он решил выбрать самый быстрый и самый рискованный путь к обогащению: снарядил обоз в Огар. Заключив пару выгодных сделок, довольный купец возвращался домой, когда на его пути возникли лесные бродяги. Перебив половину людей, оказавших сопротивление, остальных огарцы отвезли на невольничий рынок.

– Да брось раскисать! Лучше расскажи об этих вольных чародеях. Кто они?

Теперь и у Мишки появилась причина ненавидеть разбойников – из-за них он потерял целую ночь. Однако что толку сидеть и жалеть себя? Надо скорее узнать побольше о противнике, чтобы найти способ с ним справиться.

– Те же огарцы, но обозленные на своих соплеменников, аки тигры лютые. Одни, потому что их обделили наследством, другие – из-за неудач в карьере, третьи… да кто их знает? В общем, недовольные, непризнанные, непонятые и так далее. Они собираются в лесах под лозунгом братства и свободы от ненавистных устоев. Мой хозяин пытался наладить с ними контакт, думал, что за тем высоким забором большое поселение вольных чародеев. Хотел поговорить.

– Что же он приехал почти один? Смерти, что ли, искал?

– Эти вольные чародеи или лесные бродяги, как их еще называют, люто ненавидят своих более удачливых собратьев. Могут устроить кучу пакостей: выкрасть и перепродать рабов, угнать скотину. Максимум – постараются отыграться на иностранных купцах. Но никогда не пойдут на убийство черных колдунов. Это вне зоны их жизненных интересов.

Сомов невольно вспомнил цыган своего мира.

– А колдовать они умеют?

– Естественно. Вы ж понимаете, это у всех огарцев в крови.

– Так почему с нами они дрались на кулаках?

– Да кто ж признается, наверное, не хотят походить на остальных соотечественников, которые привыкли решать все вопросы при помощи магии. Использовать чары, когда можно обойтись без них, у лесных бродяг считается признаком слабости. Вуриз как-то говорил, что разбойники даже поединки проводят на кулаках или дубинках. А магию в качестве оружия выбирают лишь самые немощные.

– Балахоны они не носят по той же причине? Чтобы отличаться?

– Конечно.

Выглянувшее из-за горизонта солнце осветило лагерь разбойников. До заключенных начали доноситься звуки просыпающегося селения: скрип дверей, стук топоров, треск разгоравшихся костров. Через полчаса к клетке пленников подошли четверо.

– Ты, с кольцом на шее, – огарец указал на Михаила. – Идешь с нами.

Разбойники открыли три замка и сдвинули в сторону одну из стенок клетки.

У Сомова промелькнула мысль о немедленном побеге, но парень понимал ее неосуществимость. Во-первых, нужно было вытащить друзей из беды, а во-вторых, он даже не знал, где они находятся.

Избушка, куда его привели, казалась изящным, но довольно хлипким сооружением. Помост, установленный на полуметровой высоте, удерживали деревянные столбики, врытые в землю. Стены состояли из плотно подогнанных друг к другу стволов похожего на бамбук растения. Крышу покрывали вытянутые плоские листья, уложенные на манер плохо подогнанной черепицы.

«Да тут один раз чихнешь от души – и все развалится», – подумал чемпион кантилимских игр, оценивая прочность сооружения.

В комнате вальяжно восседал вожак. Синяк под глазом и приличная ссадина на щеке подтвердили Сомову, что его вчерашние усилия не пропали даром.

– Как самочувствие? – поинтересовался огарец с ехидной улыбкой на лице, не оставлявшей сомнения, что здоровье собеседника его волнует в последнюю очередь.

«Ну если хозяин такой заботливый…»

Второго стула в комнате не оказалось, и Мишка улегся прямо на пол. Подперев голову рукой, он лениво ответил:

– Могло быть и лучше.

Охранники, доставившие узника на допрос, подались вперед, чтобы проучить наглеца, но главарь жестом приказал им покинуть помещение.

– Радуйся, что сегодня оно у тебя есть, – тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнес огарец и выразительно добавил: – Пока.

– Да я вообще-то и не жалуюсь. Но и для особых восторгов повода не вижу.

– Знаешь, обычно таких шустрых малых я приказываю зарывать в землю живьем. Ты всегда не в меру наглый или вчера сильно головой ударился?

– Ни в коем случае. – У Михаила действительно жутко раскалывалась голова, но парень держался и даже пытался шутить. – Обычно в гостях я веду себя тихо, как мышка.

– Это ты-то гость? Не помню, чтобы я тебя приглашал.

– А что же тогда было вчера? Я так классно размял кости, а башка вообще гудит, словно после шикарной пьянки. – Сомов принял положение сидя. – Может, повторим?

Вожак невольно усмехнулся. Вчерашний бой ему действительно понравился, поскольку он давно не встречал хоть сколько-нибудь достойного противника.

– Ладно, хорош попусту базарить. У меня к тебе два вопроса. Первый, – огарец достал цепочку с ядром на конце, – у тебя и у твоих людей было при себе оружие. Почему вы его не применили?

– Я у твоих парней тоже видел кинжалы в ножнах, но они поленились оголить клинки. Чем мы хуже? Драться, так на равных.

– Моих парней было больше, – напомнил вожак.

– Подумаешь! Ненамного. – Сомов махнул рукой.