Тень нестабильности (СИ)

«О, вы в самом деле понимаете, милорд? Жаль, не могу сказать того же о себе…»

Риден чувствовал: что-то странное было в этом разговоре. Бывший разведчик, правда, не мог понять, что именно настораживало его: не то интонации Лаара, не то нечто, что проскальзывало в его взгляде и мимике… не то эти проклятые помехи. Уж больно подозрительно они выглядели.

«Все эти три года связь была просто идеальной. Внезапные неполадки? Да не смешите… а вот при прослушке сигнал вполне может так запаздывать».

Риден сцепил похолодевшие пальцы в замок и поджал губы, опасаясь, что те предательски дрогнут. Возможно, он просто дал волю разыгравшемуся воображению… но слишком уж его догадки походили на правду.

Изображение вновь потеряло четкость. Когда Лаар соизволил ответить, его голос сопровождался едва уловимым эхом:

— А вы понимаете? — старик ухмыльнулся, откровенно забавляясь. — Ну надо же. Что ж, блесните своей проницательностью. Вы же все равно от этого не удержитесь, правда?

— Я прекрасно понимаю, что вы терпите убытки, господин Лаар, — лорд уже не стремился скрыть своего негодования: в его темных глазах появился злой блеск, а голос окреп, зазвучал мощно и откровенно угрожающе. — Ваше намерение добиться быстрых результатов вполне обосновано, но методы — отвратительны и недальновидны. Вы хотите заставить меня форсировать события, увеличить интенсивность и дерзость атак, но забываете, что именно это я и делаю — безо всяких понуканий со стороны. Потому что теперь у меня нет выбора. Некуда отступать, даже если бы я захотел. Но как, по-вашему, мы победим в этой войне без финансирования? Найрис повышает расценки с каждым днем, и такими темпами мы скоро окажемся не в состоянии оплачивать услуги его сети. Как вы думаете, господин Лаар, — голос Вельна вновь изменился: стал вкрадчивым, почти шипящим, — много ли навоюют голодные, больные и безоружные солдаты?

«Раньше надо было думать, ваше величество. Это же было так предсказуемо, — несмотря на липкий страх, все крепче сковывавший его, Риден не сдержал усмешки: ловушка, которую он лично спроектировал и расставил, захлопнулась с оглушительным щелчком. — Кто заставлял вас послушаться моего совета и завязать все снабжение на организацию одного «лояльного» контрабандиста? Теперь вы пожинаете плоды собственной глупости… но что нашло на наших гангстеров? Допустим, Найриса немного потрепали ребята Мейера, и теперь контрабандист пытается восполнить убытки. Это понятно и соответствует планам… но почему Лаар решил так рано выйти из игры? Не верю я, что этот тип просто так взял и пошел на попятную — характер не тот. Возможно, конечно, что здравый смысл возобладал над гордостью и жадностью… да кого я обманываю? Помогли ему возобладать».

Изображение Лаара замерцало. Старик склонился над передатчиком, из-за чего его сморщенное лицо стало казаться непропорционально-большим:

— Значит, у них есть неплохой стимул воевать лучше. Прыгать выше головы, образно говоря. Согласитесь: тяжело вести затяжные бои и разменивать силы на одиночные налеты, когда бойцы умирают от голода и старых ран… череда быстрых и значимых побед — вот мое условие, господин Вельн. Ваши люди уже успели доказать, что способны его выполнить.

Он не стал дожидаться ответа, обрубив связь почти сразу после этих слов. Из-за заторможенности изображения желчная улыбка чуть было не осталась за кадром, появившись лишь в последнюю секунду.

Альберт Вельн сверлил взглядом погасший проектор, будто надеялся, что собеседник вот-вот появится снова — и тогда-то благородный лорд сможет высказать ему все, что намеревался.

Наверное, на языке у него вертелись примерно те же выражения, что мысленно твердил Риден. Хотя вряд ли некоронованный монарх захолустной планетки способен так же виртуозно ругаться на шести языках, сплетая их в причудливые комбинации.

Все складывалось. Подтверждений догадкам бывшего разведчика было мало, но в то же время — вполне достаточно. Если бы Лаар хотел просто уйти, бросив свое неудавшееся предприятие на произвол судьбы, он бы сделал это сразу, больше не вложив в восстание ни единой кредитки. Но он — остается. По-прежнему хочет находиться в курсе событий, при этом обрекая повстанцев на отсроченную, но, тем не менее, верную смерть.

Помехи — побочный эффект прослушки. В этом Риден уже не сомневался. Причем работорговец прекрасно знает об этой маленькой «модификации» — скорее всего, сам же и установил по указке нового хозяина.

— Что вы обо всем этом думаете, Карл? — нейтральные слова нейтральным тоном. Только в глазах — ярость и решимость обреченного. С таким бы взглядом — и в последний бой, в одиночку против орд врагов… местным дикарям нравятся подобные возвышенные глупости. Быть может, лорд оценил бы идею.

«Что ты станешь трупом несколько раньше, чем я думал. Что это может резко сократить и мою жизнь… ну, мысль, что господин Айсард — старая хитрая мразь и гореть ему в аду, не нова».