Тень невидимки

— Талантом бог не обидел. И еще школа, — скромно потупил взгляд посланник. — Мне и не такие роли приходилось играть. Я, батенька, Борьку Годунова в первых составах игрывал, да так, что зритель на галёрках рыдал! А такого растрогать — семь потов сойдет. — Он вдруг выпрямился, приподнял бровь, вперил взгляд в собеседника, словно просверлить его хотел, сказал гортанно: — Кто ты есть, червь человечий? Блоха! Как смеешь перечить государю не голосом, но ликом своим! Отвечай, смерд, покуда я тебя на кол не усадил, аки пса поганого! Ну!..

И как-то даже захотелось пасть пред ним ниц и распростершись, целуя мыски туфель, молить о прощении.

Хорош! Ничего не скажешь. На таком фоне всяк будет невидимкой, лицо которого, как ни напрягайся, после не вспомнишь. Не должны вспомнить! Да и незачем вспоминать. Зритель обращает внимание на главных героев, а не на подыгрывающих им загримированных статистов.

— Этот материал мне хорошо знаком, — похвастался актер. — Я в ихних треклятых песках пять лет без паспорта отираюсь! Я их как бородавку на своей руке изучил, инородцев этих. Что султан — так, видимость одна! Куда там ему до Бориса нашего или Петрухи Первого! Кишка тонка! Но вы тоже хороши, очень убедительно дорожку раскатывали. Кто у вас были преподаватели?

Да уж были! Так заставляли в роль вживаться, что сам себя забудешь!

— Без школы я. Самоучка. Как-то так само собой получилось…

— Не скажите, я вижу талант! Меня не обмануть. Конечно, не МХТ, но школа имеет место быть…

Вот привязался. Опасный контингент эти актеры. Логики нет, но интуиция… Сколько раз зарекался с ними связываться, но кто другой такое изобразит?

— Мы бы неплохой дуэт могли составить, — поощрительно похлопал актер Резидента по плечу. — Право слово! Я — Моцарт, вы — Сальери! А? Может, мне тряхнуть стариной?

— Не надо ничем трясти. У вас самолет!

— Ну да, конечно. Пусть увезет меня аэроплан в далекие страны… А всё-таки, скажите, зачем всё это надо было? Зачем этот великолепный маскарад?

Плохие вопросы.

— Затем, что просто так нынче взятку не дать. С подходцем надо.

— А вы дали?

— Дал! А они взяли. И на языке следствия это называется коррупционной схемой. Между прочим, в особо крупных размерах, лет на десять с конфискацией. А учитывая то, что они при вашем посредничестве продали, а я, с вашей помощью купил, на «вышку» тянет, это если по законам СССР. А сейчас — на пожизненное.

— Но позвольте! — шепотом воскликнул актер. — Вы же говорили, это шутка, маскарад, розыгрыш!

— Ну да, — согласился «служка». — Так и есть, розыгрыш. Только разыгрывали они не друг друга, а Родину.

— Но это же…

— Да, измена Родине. Самая тяжелая в Уголовном кодексе статья. Но вы не переживайте, Родина, она здесь остается, а вы туда улетаете, и уже не бедным человеком. Хотя мой вам совет — лет десять здесь не появляйтесь, а то смените мягкий субтропический климат на арктический континентальный. Где-нибудь в районе Магадана.

— Ну вы знаете! — возмутился актер, но шепотом.

— Знаю. А теперь и вы тоже. И должны быть мне благодарны, что я предупредил. Так что лучше вам о том, что здесь было, забыть. Вы ведь умеете действовать в предполагаемых обстоятельствах? Ну вот предположите, что будет, если…

Актер предположил. И побледнел. Он уже не предлагал тряхнуть стариной. Нижняя губа у него затряслась. Всё-таки очень впечатлительные натуры — актеры. И умеют выстраивать цепочки причинно-следственных связей в рамках заданного сценария.

— Ну всё, спасибо вам за хорошую игру. Получил истинное, как ценитель, удовольствие от вашего таланта. Спасибо и… прощайте.

Этот эпизод был отыгран. Главный исполнитель улетал в далекие страны. Но проживет вряд ли долго, потому что такой гонорар его печень не переработает, просто не выдержит! И значит, концы обрубятся.

Премьера прошла удачно. Актеры нашли своих зрителей. И узнали их. Вернее сказать — опознали…

* * *

Петруха не был Петрухой. И даже не был Петром. Звали его совсем по-другому, и фамилия была иная, чем в паспорте, и отчество. И родителей его звали иначе. У многих телохранителей «Первого» были выдуманные биографии и подставные родственники. Если наведаться к этим родственникам в гости и расспросить, где их сынок служит, то вечером будешь разговаривать совсем с другими людьми и совсем в ином месте, и уже без чая с вареньем. Нормальная практика.