Тень одиночества

– Отец мыкается по дорогам, катается на своих «крокодилах». Рейс за рейсом! Чтобы у тебя все было, как у людей, да не просто людей, а как у богатых. Чтоб и одета была. Как не как растила красавицей. Не уже, ли так трудно мужика урвать? Вздыхая, стараясь быть строгой, не сдержавшись, чтобы не поучать, продолжила: – Я в бытность ими раскидывалась, как стоптанными туфлями. Походила – дай другой поносить! Из Москвы и Ленинграда ко мне, как на мёд – ухажеры наезжали. Сватались. Тогда и в помыслах не было – ночку переспать и смыться. На предмет секса, вообще никто вслух не обговаривал, жили другими ценностями. Честь с молодости блюли – все, в том числе и я. Ну, там посидели в палисаднике, в парке: жим– жим, поцелуйчики, если попроще отношения, то семки поклевали, да и разбежались. Душа летала от впечатлений. И женихи клеились порядочные: комсомольцы, «орлы». Студенты, курсанты! Помнится, любила парней в военной форме! Она перевела в шутку: – Ать – два! С улыбкой добавила: – Вот поэтому и отец кобенился, ревновал к военным. Прикладывая руку к щеке, откровенничая: – Слабость до них у меня! Запах от них исходил настоящий, мужской. Вот – так! Нравились одни, а замуж пошла за того, кто меня любит, а не я. Смотря на дочь, констатируя: – Такая, ж как ты дуреха была! Выбирала: один-другой, да потом, смотрю, все мои девки нянчат детей, а я хожу им завидую. Вот и подвернулся отец – позвал замуж, я и пошла в дочки с матерью играть, да «жениха – невесту». Мать зудела: – Замуж пора! Вот я и угодила ей, выскочила за отца твоего замуж. Заверяя: – Любил, не жалуюсь. Нежный, ласковый. В адрес отца с укором: – Наверное, я все, ж не первая у него была, как не как у подружки увела. Зарабатывал много, подарки дарил, с цветами, регулярно, приходил. Я боялась, что не ровня ему буду, мать-то и отец его, как не как, а из Москвы. Он сам – гл. инженер на заводе, а сама – то, маман, была из бухгалтеров. В УНИВЕРСАМЕ работала, так что вкусно и сладко ели, пили, в дефицитах ходили.

Та все в дом таскала, заботилась о сыночке. С кривой усмешкой, добавила: – Меня терпеть не могла. Они – аристократы, не дорезанные в 1917 году. Но, а я, кто такая?! Босячка.

Ирина стояла, как на расстреле, боясь сделать шаг вправо или влево. Это она слышала, практически раз в месяц. Любимый аргумент матери! Хватаясь за голову, Ирина зло выкрикнула:

– Надоела! Я уезжаю опять в Москву! Мать стояла, как вкопанная, задыхаясь, хватая воздух ртом. Зло, посмотрев на дочь, та рявкнула:

– Не благодарная! Езжай, вертихвостка, там тебя заждались! Развернувшись, вошла в комнату. С грохотом закрыв за собой дверь.

Ирина обессилено присела на корточки перед дверью и тихо заплакала, закрывая руками рот, чтобы не разбудить отца.

СЕГОДНЯ

Ирину пробил озноб. Вот такие шаги были к взрослой жизни. Возможно, тогда с ней пошутила судьба и развела мосты между нею и Вадимом. Значит не судьба! А где она эта судьба? Сколько их судеб?

Она прикрыла глаза, кутаясь в дымку прошлого…

ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

Телефонный звонок отвлек Ирину от просмотра новостей по каналу местного телевидения.

Это был, Ангел Хранитель, Евгений Алёхин. Он спешно сообщал ошеломляющую новость, скорее – всего со слюной у рта, тараторил, как торговка с базара, у которой украли дневную выручку, был в азарте в неописуемой радости, в роли победившего в драке мальчишки, кричал:

– Включи телевизор! На одном из каналов – такая новость! Что ты упадешь! Кричал он в телефонную трубку.

Она, взяв в руки переключатель, начала нервно клацать по каналам. Перед глазами мелькали события дня. Наконец! Её остановил взгляд с экрана. Лицо, перепуганное неожиданностью. Человек прятал его от камеры и вспышек. В аэропорту «Внуково» прошла успешная операция по задержанию. Задержанным являлся, он, Аркадий Анохин. Также передали, что Николая Анохина, его брата, разыскивает ИНТЕРПОЛ за отмывание денег, выделенных на областные выборы. Она возбужденная ходом событий, просто была ошеломлена:

– Да, вижу! Прости! Не могу говорить! До вечера! Сказала, чтобы как-то избавиться от вездесущего Евгения, что жил ее личной жизнью, больше, нежели своей. Вот, уж как год, он ее жилетка, поверенный в ее личных делах. Знакомый молодой писатель, что днюет и ночует в библиотеке, где Ирина работает, вот уж как второй год. Она подошла к креслу, упав в него, начала рыдать. Вспоминая, вдруг нахлынувшее своё прошлое, ту любовь, которая её так вымотала…

Часть третья. Блики любви

КРЫМ.

…Белый, выгоревший песок манил отдохнуть на нём, вдали длинные тени горных хребтов и яркий диск палящего солнца, обрисовывал контур приближающего силуэта. Она выходила из моря, купаясь в лучах солнца.

…Пляж…