Тень победы

Следствием были выявлены источники цифр, которыми «Красная Звезда» удивляла мир. Подвиг формировался следующим образом. Главный редактор газеты Д. Ортенберг спросил сочинителя Коротеева, сколько в героической роте было людей? Тот ответил: 30-40. Решили: их было 30. Но не могли же все быть героями. Не могли. Бывают у нас и отрицательные примеры. И Верховный главнокомандующий товарищ Сталин в приказе № 308 от 18 сентября 1941 года требует «железной рукой обуздывать трусов и паникеров». Значит так, перед боем двое подняли руки и побежали сдаваться. Наши их, понятно, тут же расстреляли. Так сказать, железной рукой обуздали. Сколько, следовательно, героев осталось? Правильно, 28. Потом Ортенберг, подумав, решил, что два предателя — много. Потому одного предателя зачеркнул. А героев так и осталось 28. Сколько же было немецких танков? Допустим, по два немецких танка на каждого героя… Значит, танков было 56. Главный редактор, еще подумав, два танка сбросил. Так ближе к правде. По прошествии десятилетий число уничтоженных танков сбавили до 18. Тут тоже — чистая математика. Просто 54 разделили на три. Если бы наши славные инженеры человеческих душ и дальше так же смело делили и отнимали, то в конечном итоге могли бы вплотную приблизиться к правде.

Во время следствия выплывало такое, о чем вспоминать неудобно. Потому военная прокуратура шума не поднимала. Сочинителей можно было бы покарать. Можно бы и главному редактору дать по шее. Но подвиг панфиловцев уже вписан в энциклопедии и буквари, уже вырублен в граните, уже чеканными буквами вписан в историю войны, как один из самых ярких ее эпизодов. Кроме того, в это дело вмешан Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Сочинители перестарались? Ничего страшного. Вся история Советского Союза выдумана. Но если бы не Жуков, то подвиг 28 панфиловцев остался в разряде рассказов о деяниях казака Козьмы Крючкова, о котором во время Первой мировой войны ходили удивительные рассказы по смыслу и духу близкие к рассказам о героических свершениях барона Мюнхгаузена. Говорили, что Козьма Крючков на одну пику по семь германцев насаживал. 28 панфиловцев могли бы оставаться побратимами Козьмы Крючкова. Ничего плохого в таких историях нет. Вот написал же Александр Твардовский поэму о том, как русский солдат Василий Теркин вышел утром в поле, видит: прет на него тысяча немецких танков! Русский солдат, понятное дело, не растерялся… За веселый треп любил фронтовой люд Твардовского и выдуманного им солдата Василия Теркина, который выходил победителем в любой переделке. Все пронимали: это вымысел, шутка веселая. Но Жуков историю про 28 панфиловцев из фронтовой сплетни, из газетного вымысла возвел в степень реальных событий. Это он при каждом случае бахвалился: где я, там и победа! Любое немецкое наступление захлебывается там, где появился я! Под моим командованием умирают, но не сдаются! В декабре 1941 года кто-то из подчиненных прочитал в «Красной звезде» рассказ про фантастический подвиг 28 панфиловцев и доложил Жукову. Жуков потребовал составить список погибших, тех, кто мог бы быть в том легендарном бою, и представил их к награждению. Всем, кого вписали в список, были присвоены высокие звания посмертно. Жуков первым придал этой удивительной истории официальное звучание. После того, как Верховный Совет издал указ, героический подвиг перестал быть плодом журналистского трепа, он стал реальным событием. Хотя не все из попавших в список погибли. В списке героев оказались и те, кто добровольно ушел к гитлеровцам и служил им верой и правдой.

История про 28 панфиловцев была настолько плохо состряпана, что постоянно вызывала интерес исследователей, которые хотели знать правду. Задолго до гласности и перестройки В. Кардин в «Новом мире» подверг эту несуразную историю беспощадному анализу. За ним последовали Б. Соколов, В. Люлечник и другие. Потом публикации пошли каскадом, и этот эпизод выпал из разряда героических деяний.

2.

А в труде было велено равняться на шахтера Алексея Стаханова. План ему: вырубить за смену 7 тонн угля. А он в ночь на 31 августа 1935 года возьми, да и выруби не 7, а 102 тонны! И развернулось в стране стахановское движение: бросились последователи Стаханова по десять норм за смену выполнять! По двадцать! Этих людей пропаганда называла стахановцами, народ — стакановцами. Народ знал — не все тут чисто. Через десятки лет выплыли подробности и этого «подвига». Стаханов действительно вырубил 102 тонны угля. Правда, на время рекордной смены всем остальным забойщикам шахты «Центральная-Ирмино» отключили сжатый воздух, чтобы в отбойном молотке Стаханова давление не падало. Ради того, чтобы не мешать трудовому порыву Стаханова, рабочий ритм шахты был полностью нарушен. Вырубленный Стахановым уголь надо было откатывать из забоя, потому вагонетки — Стаханову! Стахановским вагонеткам — «зеленую улицу»! Остальные бригады подождут.