Тень правителей (СИ)

– А чего он вдруг уехал? – спросила Лена. – Достань из бара ещё коньяка.

– Не знаю, – сказал Мишка. – Разбудил меня среди ночи, сказал, что позвонила жена, и уехал.

– Странно, я ничего не слышала, – сказала Лена. – Как я эту семейку ненавижу. Женушку, блядушку эту, Васю, старого козла. Как я устала влюбленную дурочку из себя разыгрывать.

– А чего спишь с ним, – сказал Мишка. – Если так противно.

– А с кем спать? С тобой, что ли? Ты – нищий. С тобой только трахаться, – Лена взяла его за член. – Мне понравилось.

– Раз понравилось, тогда продолжим.

– Где? – кокетливо спросила Лена.

– В каминной комнате, на журнальном столике. Он крепкий, выдержит.

– С Лариской, что ли, проверял? – сказала Лена. – Не дом, а блядовое поёбище.

Он отвёл Лену в каминную комнату и поставил на четвереньки на столике.

– В попу только с кремом, – сказала Лена.

– Перебьёшься, – сказал Мишка. Возбуждение превысило допустимую норму и он со всей силы вошёл в Лену. Лена уже привычно завизжала и принялась двигаться в такт.

– Последней блядью буду, – кричала она через стоны, – но заставлю этого козла Васю мне квартиру купить. Тварью конченной стану, но своего добьюсь…

– Обязательно станешь, – сказал вошедший в комнату Василий Константинович и влепил Лене пощечину. – Я тебе обещаю.

Лена дернулась, соскользнула с Мишкиного члена и, смешно дрыгая ногами, убежала.

– Стоит статуя с лопатой вместо… – насмешливо произнёс Василий Константинович. – На стол не кончи, герой-любовник.

– Что дальше? – спросил Мишка.

– Коньячку выпьем, пожурчим по-свойски, – сказал Василий Константинович. – Пока птичка бегает по двору и размышляет о будущем.

– Сволочью меня считаешь? – Василий Константинович налил себе и Мишке.

– Ну, уж явно не ангелом.

– Ангелы живут на небе, а по земле ходят люди, – сказал Василий Константинович. – Муж – сволочь, жена – блядь, любовница – шлюха и дура, зато из дочери в Швейцарию воспитают настоящую леди. Нормальный набор для современного буржуазного общества.

– А я кто? – спросил Мишка.

– А ты пока никто, – сказал Василий Константинович. – Ты глина, из которой можно вылепить всё, что угодно. Лимончиком закуси, а то сломаешься с непривычки.

– Я сам себя вылеплю, – сказал Мишка.

– Ну-ну… – Василий Константинович потянулся как старый тигр. – Свежо предание, да серится с трудом.

– Прости меня, Вася! – голая Лена влетела на кухню и упала перед Василием Константиновичем на колени. – Он меня наркотиком напоил.

– Конечно, – вкрадчиво сказал Василий Константинович. – Натуралий хлорадий аморфий называется. Верно?

– Да-да, – пролепетала Лена. – Он. Прости меня, Васечка!

– Соси у Чехова! – приказал Василий Константинович.

Лена захныкала:

– Васечка, пожалуйста…

– Живо! – повторил Василий Константинович. – А то отправлю обратно в дерижопель.

Лена, обливаясь слезами, поползла к Мишке.

– Вот видишь, Чехов, – сказал Василий Константинович. – Ты, конечно, может гордо покинуть это гнусное безобразие, но твой сморчок красноречивее тебя. Он неукротимо поднимается ввысь, потому что эта власть, власть над красивой девкой, которая валяется у тебя в коленях, возбуждает и пьянит лучше вина и сильнее наркотика.

Мишка молчал, вцепившись пальцами в подлокотники кресла.

– Соси! – прикрикнул Василий Константинович и Лена послушно взяла Мишкин член в рот.

– Дарю красавицу до утра, – Василий Константинович допил коньяк и поднялся. – Отнесись к девушке бережно, у неё сегодня было много впечатлений.

Уже лежа в постели, Мишка вдруг нежно погладил Лену по плечу.

– Ты чего?! – встрепенулась та.

– Спи, Даша, спи, – сказал Мишка.

– Я не Даша, – прошептала Лена.

– Это неважно, – сказал Мишка. – Спи.

Мишка проснулся рано. Что-то, очень напоминающее щемящее чувство стыда, заставило его подняться. Он походил по комнате, посмотрел на Лену. Та спала, тихонько посапывая. Мишка оделся и вышел во двор.

Василий Константинович меланхолично делал на лужайке зарядку.

– Валить собрался? – спросил Василий Константинович. – Разумное решение. Тихое болото надёжнее бурной речки.

– За что вы так с ней? – сказал Мишка. – Она же ничего плохого вам не сделала.

– Ей не повезло, – равнодушно сказал Василий Константинович. – Она родилась дурой, выросла среди бестолочей, ей бы трудиться уборщицей или кухаркой, в крайнем случае, официанткой в привокзальном буфете. Но она, положившись на фактуру, решила, раздвигая ноги, создать себе состояние. Опасная иллюзия: надеяться, что разведёшь московских лохов. Хотя, безусловно, прецеденты были. Впрочем, не подумай, что я осуждаю. Для меня фефочка Леночка – функция, а функция должна соответствовать тому образцу, который мне нужен.

– Ваша жена тоже функция? – спросил Мишка.

– В известной степени, – сказал Василий Константинович. – Просто на другом уровне. Мы с Ларисой – партнёры в бизнесе, а это сильно сближает и позволяет не обращать внимания на мелкие недостатки.

– Я не буду больше трахать вашу жену, – сказал Мишка.