Тень предъявляет права

Как это унизительно. Уставившись в пол, Беттина призналась:

— Я думаю, вампир оставил меня… потому что я сказала ему о своих чувствах к тебе. Он пришел в ярость.

Но не в самом конце. В тот момент он казался бесстрастным и равнодушным к тому, что произошло между ними.

— Проклятый Принц Теней, — сказал Кас. — В ярости. Что же мне делать?

— Во-первых, как он преодолел мое защитное заклинание?

Она совершенно беззащитна. А если бы он пришел с дурными намерениями? Ее рука потянулась к горлу. Могут ли сюда в любой момент пробраться Врекенеры? Это заклинание не менялось со времен возведения замка… не истек ли его срок?

— Вампир обратился в туман, — рассеянно ответил Кас. — У него многовековой опыт преодоления преград. Я был уверен, что он доберется до меня.

— Туман! Вампиры! — воскликнул Салем. — Вы двое говорите о Дакийце?

— Он сказал мне, что его имя Дакийский, — сказал Беттина. — Кто такие Дакийцы? Я считала их кем-то вроде бугименов Орды. Супер-вампирами из легенд.

Кас грубо выругался.

— Они скрываются. Любой, кто узнает о них, умирает! Я не буду говорить о них при Салеме.

— Как будто я и так вскоре все не узнаю, — сказал Салем. — Я — фантом. Ну, сильф. Вы двое не понимаете, что никакие секреты нельзя утаить от Салема? Никакие. — Он обратился к Беттине: — Как, например, то, что принцесса ела в прошлом году галлюциногены на… как же это называют смертные?.. вечеринке.

Откуда он узнал?

Касу он сказал:

— Или что ты однажды в полнолуние вытворял с двумя сестричками-ликаншами? Ты ведь чуть не лишился руки той ночью, да?

Кас неловко сглотнул, выглядя пристыженным. Что произошло с волчицами?

— Отлично. Ты многое знаешь, — сказал Кас. — Но как мы можем быть уверены, что ты не расскажешь обо всем Рауму?

— Потому что у Раума всего две передачи: веселье и ярость… медвежьи объятия или боевой топор в голову. Он не умеет скрывать эмоции. А теперь вы двое должны решить: союзник вам Салем или враг?

Беттина прищурилась.

— А почему еще ты хочешь принять участие в наших жизнях, если не для того, чтобы рассказать Рауму обо всем, что узнаешь?

— Потому что я не могу сражаться, есть, пить, спать или дрочить. Затруднительно трахаться, если нечем! Я хочу быть в центре интриг! А теперь, демон, расскажешь, что ты натворил?

Беттина опустилась на диван.

— Ох, во имя золота, Кас, просто расскажи ему.

Раздраженно застонав, он начал рассказывать:

— Я сбежал. Однажды войдя в Дакию, ты не можешь покинуть ее без специального разрешения. Это очень редко позволяется самим Дакийцам… и никогда новоприбывшим в королевство.

— Неужели никто не рассказал тебе правил? — спросила она.

— Я думал, что смогу обойти их или, что мой покровитель отзовет собак. В худшем случае, я полагал, что здесь буду в безопасности. Я никогда не говорил им, что я из Абаддона и до сих пор не понимаю, как их убийца так быстро добрался до меня. Он не мог бывать здесь прежде. — Кас потер лицо ладонью. — И как, во имя богов, он нашел тебя?

— Я понятия не имею. Он уже был здесь, когда я проснулась.

Кас бросил на нее озадаченный взгляд.

— Почему вампир ушел, если соединение не было завершено?

Когда Беттина начала рассматривать свои руки, лежащие на коленях, от Каспиона излучалось такое напряжение, что она снова посмотрела на него. Она никогда не видела его в такой ярости. Даже Салем от гнева принял в воздухе неясные очертания.

— Он заставил тебя? — проскрежетал Кас. — Я выпотрошу его прежде, чем у него появится хотя бы шанс ударить меня!

— Нет! Все было совсем не так.

— Тогда как? — огрызнулся Салем.

Сделав глубокий вдох, Беттина сказала:

— Я была пьяна. Я подумала, что это Кас. — Ее щеки пылали, словно охваченные огнем. — Я… отвечала ему.

Кас расправил плечи.

— Ты не смогла понять, что это другой? — оскорбившись, спросил он.

— В комнате было темно! И мы не так уж много… разговаривали. Но ничего непоправимого не произошло. Я все еще девственница. Просто, возможно, чуть более образованная.

Подавшись вперед, Кас приподнял ее золотое ожерелье.

— По крайней мере, он не укусил тебя.

Беттина вспомнила, с каким трудом Дакийский сдерживал себя. Я никогда не причиню тебе боли…

— Он остановился, когда увидел, что я испугалась.

— Огромная удача для нас. Укус вампира… изменяет. — Он на мгновение отвел взгляд, но потом вновь повернулся к ней лицом. — Я найду способ защитить тебя от него. Так или иначе. Он может быть и древний, и искусно владеет мечом, но я найду способ. Когда он вернется, я сделаю свой ход.

Беттина не разделяла оптимизма Каса. Та леденящая смертоносность…

— Постой, ты сказал древний?

— Ему как минимум девятьсот лет.

Как… стар. Беттина не знала, что чувствует по этому поводу. Но для Каспиона это губительно. Чем старше бессмертные, тем они сильнее.