Тень предъявляет права

Церуннос снова атаковал; Кас наконец начал обороняться. Их мечи лязгали в ночи снова и снова. Искры разлетались, когда металл целовал металл. Пока мужчины кружили друг вокруг друга, огромные факелы освещали потное лицо Каса и мерцающую чешую Церуннос. Ни один из них не мог получить преимущество.

Затем Беттина заметила удлиняющийся змеиный хвост, ползущий за Каса, сконцентрировавшегося на обороне атак меча противника.

В тот момент, когда она собралась закричать:

— Берегись, — ее опередили другие зрители.

Кас попытался переместиться, но слишком поздно. Хвост спиралью обвился вокруг его ног и бедер, удерживая на месте. Кас старался прорубить себе путь к свободе, но змей отражал мечом каждый его удар.

Все это время хвост закручивался все выше и выше вокруг туловища Каса, сжимая, ослабляя его.

Беттина, не веря, смотрела, как Церуннос обхватил руками демона, сжимая в тисках его тело, пока красивое лицо Каса не налилось кровью, пока на его висках не вздулись вены.

— О, боги, нет. Раум, сделай что-нибудь!

Кас внезапно затих, его руки безвольно обвисли. Его меч с грохотом упал на землю.

— Нет. Нет. Нет! Раум!

— Мне так жаль, Тина. — Он накрыл своей рукой руку Беттины. — Не смотри на это, моя девочка.

Бессильная, она ничего не могла сделать, лишь смотреть, как это мерзкое существо сдавливает Каспиона в тисках.

— Нет. Этого не может быть!

Я отдала бы все что угодно лишь бы вернуть назад свою силу!

Обращаясь к Рауму, Дакийский проскрежетал:

— Ты недооцениваешь его, демон.

Беттина ухватилась за слова вампира. Он эксперт, он бы знал, если бы Кас был обречен…

Кас стремительно крутанул головой, вспоров заостренным рогом горло Церуннос. Из разорванной яремной вены струей хлынула кровь.

Стремясь остановить кровотечение, Церуннос ослабил захват достаточно, чтобы Кас переместился к своему мечу. Каспион с ревом размахнулся.

Голова Церуннос со свистом высоко пролетела через всю арену. Потрясенная толпа разразилась аплодисментами.

Беттина осела, ей на глаза навернулись слезы.

Раум облегченно взревел и тоже зааплодировал, даже не пытаясь казаться беспристрастным.

Отдышавшись, Кас сумел усмехнуться, в конце концов, он пришел в себя достаточно, чтобы поднять над головой окровавленные руки и поприветствовать зрителей. Он так сильно любит внимание, что Беттина не смогла сдержать улыбку.

Ее славный Кас. Она так гордилась его победой, была счастлива тому, что он счастлив.

Дакийский разрушил очарование момента.

— Беттина, всему есть предел.

Не глядя на него, она спросила:

— Что это значит?

Взяв ее за руку, он незаметно вернул ей трусики.

— Однажды ты убедишь меня в том, что всегда будешь хотеть его. — Прежде чем переместиться, он пробормотал ей на ухо: — Будь осторожна, иначе потеряешь мужчину, который будет желать только тебя… и останешься с мужчиной, который будет желать только других.

Глава 24

Треану крайне необходимо узнать о Беттине, как можно больше… потому что ему никак не удавалось отвлечь ее внимание от этого ебаного демона.

Треан переместился в свою палатку, его мысли были сосредоточены на предстоящей задаче: получить доступ к воспоминаниям Беттины.

Значит нужно поспать. У него заканчивалось время, чтобы завершить отложенные дела. Неужели он отрекся от своего королевства, чтобы вдобавок потерять и свою Невесту?.. Потерять все в своей жизни?

У него не будет ни личности. Ни будущего. Я больше не буду тем, кем был.

Не буду тем, кем хочу быть.

Должен поспать. Сняв меч, Треан лег на кровать, стараясь направить мысли в нужное русло. Не вспоминай, как она выглядела, когда кончила от твоей руки, Tреан. Во имя богов, не вспоминай влажное тепло, которым ты упивался.

Но на мехах сохранился ее дразнящий запах. Вчера ночью волосы Беттины веером рассыпались на его постели, пока он потирался членом о ее расселину.

И лишь пропитанный соками возбуждения шелк трусиков преграждал ему вход в ее плоть…

Это слишком! Треан застонал, эрекция натянула его штаны. Расстегнув их и высвободив член, он удовлетворенно выдохнул.

Взяв одну из перчаток Беттины, Треан обернул прохладный шелк вокруг своей изнывающей плоти, представляя, будто это ее ладонь обхватывает его. Надо было оставить ее трусики.

Поглаживая себя, он фантазировал, что она говорит ему:

— Ты же знаешь, что можешь делать со мной все, что угодно, Треан. Я твоя… я всегда буду твоей.

Только ему предназначались эти обещания…

Его клыки заострились, удлиняясь для нее. Он провел по ним языком и начал сосать свою кровь, представляя, будто она принадлежит Беттине.

Как истинный вампир.