Тень принца

Подпоясав темную тунику — она почти лопалась по швам, — евнух скользил по плитам коридора, издали казалось, что он не касается земли, его маленькие быстрые ножки были невидимы. Потирая руки внутри широких рукавов, он радовался, что прибег к помощи мандарина Тана. Это была хорошая идея! Он уже верил, что скоро в его руках снова окажутся его Драгоценные, — умное выражение лица этого молодого человека предвещало скорую развязку. Он оценил ту заботливость, с которой правитель помог ему во время приступа, и заметил блеск его глаз, когда уходил от него. Если бы Императору помогали подобные люди! А то в наше время все идет наперекосяк. Мандарин Кьен решителен и суров, и как друг он мог бы оказать помощь в этом деле. Но он всегда в разъездах, занимается окружающими столицу каналами, он один не может справиться со всеми текущими делами дворца.

А принц Буи, вовлеченный в конфликты вельмож, уже не был тем умелым и умным правителем, каким зарекомендовал себя в начале правления. Именно из-за этого он и хотел уйти с его службы, пускай даже ценой разлуки с любимым Медвежьей Лапой. Упадок очевиден, начиная с построек, разрушаемых сыростью, и кончая низким уровнем ведения дворцового хозяйства — все обличало разруху. Евнух Сю вздохнул с безнадежным видом. А кто сказал, что у другого принца он не окажется в такой же отчаянной ситуации?

Обойдя росшее в горшке дерево, чьи неподстриженные ветки уродливо торчали во все стороны, он вошел в женское крыло. Сегодня он не обязан был помогать госпоже Лим, но Ива должна воротиться только поздно ночью, и он решил выполнить часть ее обязанностей.

В это раннее утро в женском крыле царила тишина. Маленькие пострелята не шумели, несомненно, они тоже еще спали. Сколько раз он говорил им, что слуга должен быть тихим, не должен болтать и смеяться, иначе можно сойти за наглеца. Но нет, эти дурачки даже перед женами принца шутили и резвились, как дома у бабушки. Главный воспитатель Сю скорчил насмешливую физиономию. К счастью, госпожа Лим была равнодушна к дворцовому этикету и не обращала внимания на их непозволительное поведение. Эта маленькая дикарка, приведенная охотниками, среди которых был и Медвежья Лапа, вела себя как фурия, не принимая нового образа жизни. Что это была за охота! Когда его друг был далеко, он писал стихи, стараясь забыть о разлуке. Мучительное время одиночества подвигло его на сочинение целого сборника поэм, которыми он, впрочем, совсем не гордился. Но по возвращении охотников все изменилось. Он не узнавал больше беззаботного молодого принца — когда он уезжал, на губах его играла улыбка, да и друзья его потеряли прежнюю бодрость. Молодой Сэн и студент Кьен были ранены во время вылазки, а студент Тан возвратился с таким лицом, что наводил на всех ужас. Даже Медвежья Лапа не хотел ничего рассказывать ему о том, что произошло в горах. «Мужские секреты», — сказал он, подмигнув.

Во всяком случае, принц полюбил госпожу Лим — судя по словам Ивы, он не скупился на визиты к ней и оставался в ее покоях подолгу. И хотя кожа у нее была темная, ее отличала особая красота. Вначале Главный воспитатель Сю осуждал ее за отказ учиться вьетнамскому языку и за дикарские манеры — разве она не оставила в полном запустении алтарь, воздвигнутый им в ее комнате? Но время шло, и он даже стал испытывать к ней некоторую симпатию, заметив в глубине ее глаз постоянную невыразимую грусть. По ее взглядам, без слов, он понял всю бездну ее одиночества.

Дойдя до тяжелой двери, на которой умелым резцом были вырезаны павлины на берегу озера, Главный воспитатель Сю остановился. Твердой рукой он пригладил полы одежды, пузырившейся в районе талии. Он постарался замаскировать жирные складки на животе. Нахмурив лоб, он мысленно пробежал весь список благовонных мазей и масел, которые он собирался использовать сегодня утром, чтобы приготовить наложницу для встречи с принцем: вытяжку магнолии, смешанной с жасмином; потом экстракт перцовой мяты в качестве тоника после сна и, наконец, грим для век, чтобы подчеркнуть ее кошачий взгляд. Он уже заранее наслаждался возможностью наносить притирания на ее тонкую кожу, бархатистость ее спины и мягкость крема дарили ему почти сладострастную негу. Несмотря на свой уже преклонный возраст, Главный воспитатель Сю не был лишен чувственности.

Комната была еще погружена во тьму. Он с трудом разглядел на ложе свою хозяйку. Маленькими шажками он просеменил к окну и отдернул занавески. Когда он обернулся, его сердце не выдержало во второй раз.

По всему дворцу бегали плачущие слуги, маленькие евнухи мешались под ногами стражников, желающих пройти в женские покои. Под высокими потолками эхом отражался звон оружия, но было уже поздно, потому что наложница принца была мертва.

В Стратегическом зале находился бледный мандарин Тан. Опять неуловимый убийца обвел их вокруг пальца, а несчастная госпожа Лим пала жертвой их медлительности. Сидя за длинным столом, ученый Динь сжимал в побелевших от напряжения пальцах чашку холодного чая.