Тень призрака

Нахмурив брови, следил он за полетом своей машины сосредоточив на ней все свое внимание. Быстрота превосходила сто километров в час. Париж остался уже далеко позади. Влево от него сверкали изгибы Сены. Лильадамский лес выделялся впереди, зеленея вдоль извивов светлой ленты Уазы.

Но Герлис не замечал красот пейзажа. Не спуская глаз с компаса и напряженно прислушиваясь к резкому шуму мотора, он думал только о преступнике, которого ему предстояло настигнуть во что бы то ни стало. Среди порывов наполнявшей его ярости, в нем происходило какое-то раздвоение; в то время, как один Герлис сосредоточенно управлял своей машиной, как в те времена, когда он стоял на вахте на «Шанзи», другой Герлис пробуждался в нем и вспоминал все события, следовавшие одно за другим, со времени его возвращения с Дальнего Востока.

На него нахлынули толпою все малейшие подробности его жизни в течение этих последних месяцев; Анри переживал все перипетии драмы гибели своего отца, драмы вдруг озарившейся таким ярким светом при виде человека с черной бородой.

Затесавшись в среду иностранных работников на острове Кергуарек, убийца его отца имел возможность проследить час за часом все работы ученого. И когда этот последний решил, что у него накопилось достаточное количество драгоценного металла, и объявил своим помощникам о близком окончании их работ, он подписал вместе с этим собственный смертный приговор. Чужестранец должен был действовать, пока он еще находился на острове, пока он мог высадиться на нем в любой час дня или ночи, не возбуждая ничьих подозрений. Стоило только предупредить какого-нибудь сообщника — и таинственная серая лодка уже ожидала свою добычу. Герлис-отец должен был исчезнуть, чтобы другой остался единственным обладателем чудесного открытия; абордаж лодки старика, его хладнокровное убийство, все это вместе было так ловко задумано и так хорошо выполнено, что успех почти обеспечен.

Затем последовала ночная высадка в Кергуареке, легко удавшееся похищение в доме, где никто не остерегался воров, в доме, ключи от которого были в руках похитителя, знавшего все привычки тамошних жителей. Наконец, перекраска чьей-то моторной лодки ввела в заблуждение следователя и запутала следы совершенного преступления.

VIII. Поединок в воздухе

Анри Герлис сжимал кулаки и старался ускорить ход своей машины. Впрочем, ему оказывала большие услуги и его профессиональная опытность моряка. Пользуясь течениями различных слоев воздуха, избегая известных провалов атмосферы, порожденных неровностями почвы, он понемногу нагонял своего менее знающего противника.

Да, менее знающего в деле авиации, но зато какого ловкого в исполнении своего хитроумного плана.

Само совершенство этого плана привело к неудаче. Нигде не пробудилось ни малейшего официального подозрения, ни малейшего слуха. Такая безнаказанность успокоила похитителя. Считая себя впредь единственным владельцем тайны, он счел возможным воспользоваться ею на виду у всех. Только возвращение Анри на родину, непредвиденный вклад планов в Академию, этот вклад, о котором Анри узнал совершенно случайно, могли перевернуть весь ход событий.

Но теперь с похитителя сорвана маска. Его волнение при слове «Морбиган», и еще больше того — впечатление, произведенное на него сыном, в котором он узнал черты отца, равнялись формальному признанию.

Внизу показалось море. Чтобы избежать слишком сильного противного ветра, оба летчика мало-помалу снизились и летели всего в каких-нибудь ста метрах от поверхности волн. Анри уже готов был отказаться от мысли догнать похитителя, находившегося на расстоянии почти километра от него. В конце-концов, какое значение имеют несколько минут замедления. Арестовать виновного можно и в другом месте, так же легко, как во Франции.

Вдруг Анри, к своему удивленно, увидел, что враг его описал полукруг и направился к нему с такой же быстротой, с какой перед этим летел в противоположном направлении. Раньше, чем Анри успел понять причину этого поворота, «Желтая птица» уже налетела на него. Герлис едва имел время расслышать крик:

— Хорошо же, и ты погибнешь, как твой отец!

В минуту столкновения противник поднял свою машину, чтобы зацепить причальными крючками крыло «Синей птицы» и постараться перевернуть ее отчаянным и отважным маневром человека, которому больше нечего терять.

Но, увидев возле себя противника, Анри, инстинктивно повернув руль, избежал катастрофы. Теперь противник его быстро забирал высоту. Но Анри не отставал от него, и также поднимался все выше и выше.

Горизонт постепенно расширялся: море словно погружалось все больше и больше; гребни волн сгладились в ровную поверхность. Летчикам стало трудно дышать: значительно поредевший воздух с трудом поддерживал аэропланы, пропеллеры которых теперь храпели от быстрого вращения. Благодаря уменьшению сопротивления, моторы работали с опасной быстротой. Легкий слой облаков, быстро перерезанный аэропланом, скрыл от Герлиса море. Его упорный противник продолжал подниматься. В течение одной секунды мысль отплаты мелькнула в голове Анри.