Тень Рагнарока (СИ)

— Это когда ж вы, молодой человек, успевали по сторонам смотреть-то!? — усмехнулся Василий Иванович.

— Сер! — ответил за него Николай — пока наш ротозей ворон считал, мы за него снаряды с ракетами сбивали… И как только этот товарищ стал одним из лучших пилотов курса!? — задал он риторический вопрос.

— Я задумаюсь над твоими словами, юноша! — расхохотался Смирнов — будет себя плохо вести, ваще звания лишу, так, для профилактики! — он хлопнул Тома по плечу и посмотрел на центральный экран симулятора, чернеющий прямо перед ним, подобно вратам в потусторонний мир.

— Что прикажите, Василий Иванович? — поинтересовался Джонсон у адмирала, сидя в операторском кресле и монотонно барабаня по сенсору своими узловатыми пальцами.

— Устрой им "Огнедышащие Небеса"! — ответил Смирнов — пусть этот сладкоголосый "Потрошитель" огребет, как говорится, по полной…

— "Огнедышащие Небеса"? — удивилась Стирра — я никогда не слышала о такой симуляции…

— И не услышала бы, моя девочка… — улыбнулся Василий Иванович — она была разработана специально для нашего дорогого, тогда еще лейтенанта, Торона. Это настоящий космический ад, бесчисленное множество астероидов всех форм и размеров, плотные пылевые облака, космический мусор, мины и истребители противника, кружащиеся вокруг подобно надоедливой мошкаре…

— Сер! Но в таких условиях ни один нормальный пилот не сможет продержаться и минуты! — подключился к разговору Эмиль.

— Это ты хорошо сказал! — улыбнулся Смирнов — нормальный пилот там действительно не продержится и минуты… а этот юный вундеркинд — адмирал снова бросил взгляд на визуализатор — продержался там двенадцать часов и сбил четыре тысячи истребителей! — посмотрев на шокированные лица Стирры и друзей Торона, он добавил — мы подсчитали не только непосредственно сбитые им корабли, но также и те, которые разбились, врезаясь в астероиды и мины. Как оказалось, программа симулятора предвидит развитие создаваемых ею же ситуаций, в несколько раз медленнее нашего гениального мальчугана! Джонсон, запускай! — Василий Иванович махнул рукой, заметив, что истребитель Редстоуна медленно поднялся в воздух.

"Огнедышащие небеса" разверзлись перед двумя пилотами и их бой начался…

Через час, устав смотреть на безумие, творившиеся на центральном мониторе, "Томми Ган" решил озвучить мучающий его вопрос:

Сер! — обратился он к адмиралу — а почему Арнак проиграл в тот раз?

— А кто тебе сказал, что он проиграл!? — удивился Смирнов — через двенадцать часов он связался с нами и сказал фразу, от которой мы с Джонсоном чуть с кресел не упали: "Прошу прощения, можно сделать небольшой перерыв, так как я очень хочу кушать!". Я устал сидеть, развалившись в симбиотическом кресле! А он двенадцать часов подряд, находясь в состоянии, которое можно охарактеризовать двумя очень подходящими для этого словами — "полный анус", не только продолжал оставаться в здравом уме и добром здравии, что само по себе уже подвиг, так он, в результате, еще и попросил только о небольшом перерыве на покушать! Скажу честно, именно тогда мы и призадумались, а кто же он на самом деле такой, этот наш дорогой Арнак Максимилиан Торон!?

— Василий Иванович! — обратилась Стирра к Смирнову — скажите мне, пожалуйста, как часто у вас хватало совести, так бесстыдно издеваться над моим любимым!?

Услышав эту фразу, Милена отвернулась, стараясь не смотреть на майора Иррман, по причине стоящих у нее в глазах и еле сдерживаемых слез. Девушка, что есть силы стиснула зубы, чтобы не расплакаться от переживаемых ею сердечных мук.

— Мы издевались над ним так часто, моя дорогая, — рассмеялся "Чапаев" — что лучше сказать — постоянно! — Смирнов, продолжая хохотать, нажал несколько иконок на сенсорной панели, выведя на правый дисплей биометрическую информацию обоих пилотов.

Увиденное смело улыбку с его лица и оторвало взгляды всех присутствующих от происходящего на центральном мониторе эпического сражения.

— Это как так!? — пробормотал Василий Иванович, вглядываясь в показания приборов.

— Что за бред!? Такого просто не может быть! — выпалила Милена, молчавшая до этого момента, но заметив укоризненные взгляды окружающих, она тихо добавила — извините, пожалуйста!

— Можешь не извинятся! — махнул рукой Смирнов — я сам в шоке!

Биометрические таблицы демонстрировали совершенно одинаковые показатели у обоих пилотов, и они были, мягко говоря, противоестественными.

— Систолическое давление — пятьсот, диастолическое — триста, частота сердечных сокращений — 15 Гц (15 ударов в секунду или 900 ударов в минуту), температура тела — пятьдесят градусов Цельсия! — прочитал вслух Эмиль.

— Я однажды видел, как у нашего гения давление поднялось до двухсот на сотню, а ЧСС равнялось ста пятидесяти ударам в минуту, при температуре в тридцать восемь градусов! — произнес Эрик — это было тогда, когда он — капитан кивнул головой в сторону вертящегося в антигравитационном поле истребителя Торона — сбил республиканский "драккар"!