Тень рока

Вскинув «разящий» он незамедлительно принялся поливать наступающего противника огнём. Боковым зрением он видел, как Чёрный Паладин делает тоже самое, нещадно подавляя Доминионцев на своём фланге. Грохот монструозной трёхствольной винтовки особенно ярко выделялся в общей канонаде выстрелов и взрывов, что доносились абсолютно со всех сторон, перемешиваясь с жутковатым эхом, преобразованным необычной акустикой зала. Но, не смотря на яростный отпор, даваемый всё прибывающей пехоте О.С.С.Ч., первые ярусы оборонительной линии уже пали. Преобразованная в гранитные траншеи плоскость пола превратилась в братскую могилу, заваленную изувеченными телами обороняющихся. Епископ видел, как отступают гвардейцы, надеясь укрыться на расположившихся позади них ступенеобразных ярусах, каждый последующий из которых был выше и укреплённее предыдущего. Однако и у Доминионцев сил оставалось не так то и много. Их многочисленные потери ставили под сомнение возможность прорыва линии оборонительных сооружений. И, конечно же, это не могло не радовать Персивальда.

Но вскоре чувство радости и удовлетворения сменил бесконтрольный страх обречённости. Появился огромный танк, едва протиснувшийся в проём главных врат. Он лениво и размеренно вполз в крепость, словно медведь, запихивающий свою морду в разворошённый муравейник. Тяжёлая, сверхпрочная броня этой исполинской машины казалась неуязвимой и совершенно непробиваемой. Плазменная пушка главного калибра источала пар, что окутывал своей призрачной дымкой его башню. Башню, что имела угловатые футуристические формы и была усыпана множеством круглых заклёпок. Широкие гусеничные траки с лязгом вгрызались в гранит. На полутораметровом закреплённом на броне флагштоке, реяло знамя с вышитой золотом аббревиатурой О.С.С.Ч.

С первых же секунд своего появления в охваченном хаосом боя зале, «Репрессор» заявил о себе неудержимым потоком плазмы. Пронёсшийся перегретый до неимоверно высоких значений сгусток с шипением и треском врезался в каскадный оборонительный рубеж, лишая Иерихонцев надежды и сея панику в их рядах. Плазма за доли секунд растопила сталь переборок, играючи разбрызгав её в разные стороны. А гвардейцев, что удерживали обречённые позиции, она бесследно растворила, заставив их испариться. Раскалённый докрасна гранит вскоре покрылся множеством глубоких трещин и частично рассыпался, не выдержав космического жара. Запахло жжёной плотью и расплавленным металлом. С третьего этажа, откуда за всем этим наблюдал Персивальд, был виден раскалённый след, что остывающей красной дорожкой остался на оборонительных сооружениях. Та запредельная, не поддающаяся осмыслению мощь, что Доминионские инженеры смогли подчинить и преобразовать в столь немыслимое оружие, невольно заставляла испытывать перед собой первобытный ужас. Испытывать чувство ничтожности перед чем-то большим и совершенным. Не прошло и секунды, как загрохотал хор встроенных в корпус «Репрессора» крупнокалиберных пулемётов и автопушек. Его боевой потенциал поражал воображение. Плотный град огня обрушился на занятые гвардейцами ярусы, подавляя и лишая инициативы. Всего лишь один танк, а возможностей как у целой армии.

Персивальд вновь поспешил укрыться за колонной, которая с каждой минутой становилась всё тоньше, словно кубик сахара упавший в чашку с чаем. Снаряды автопушек откалывали от неё кусок за куском, формируя вокруг белые облака тяжёлой гранитной пыли.

Вцепившись стальными пальцами своей новой руки в опустевший рожок, намереваясь его заменить, Епископ поймал себя на мысли, что его старая рука была гораздо ловчее и быстрее. Аугментация не позволяла чувствовать тактильные контакты, температуру и боль. Единственное, что в каком-то урезанном и убогом варианте она была способна передать, так это давление и степень сжатия в узлах. С щелчком заменив обойму и передёрнув затвор, Епископ огляделся. За соседней колонной, прислонившись к ней спиной, сидел Эвор. Вид у Либератту был невозмутимым и даже безразличным.

— Они тянут время! Время необходимое для перезагрузки плазменного реактора! — Предположил Персивальд, с трудом перекрикивая оглушающий грохот Доминионских орудий.

— Значит, скоро будет повторный залп… — нехотя прокомментировал Эвор, отстранённо уставившись куда-то вперёд.

Змееголовый Либератту заворожено разглядывал как от соседней стены откалываются внушительные куски мрамора, осыпаясь на пол каменной крошкой.