Тень секретарши Гамлета

– На месте преступления, – пояснил Фокин, внимательно наблюдая за реакцией банкира. – Оно лежало в ванной, на раковине. Кто-то мыл руки, снял его, а надеть забыл. Очевидно, оперативники не заметили кольца, потому что оно лежало за краном.

– Да! – с излишней горячностью вдруг воскликнул Александр Петрович. – Да, это кольцо моей жены! Точно! Кто-то подарил ей его на день рождения… Но Жанна почти не носила его, поэтому я не сразу узнал.

Что-то не то происходило с банкиром. Он врал за собственные деньги, путал Севку, сбивал с правильного пути, а зачем, если хотел доказать свою невиновность? Зачем, если он был действительно чист?

Зачем?!

Севка побарабанил пальцами по столу, раздумывая, стоит ли продолжать разговор, рискуя получить порцию вранья, которое окончательно его запутает.

– Я заберу кольцо? – спросил Говорухин, быстро сунув улику в карман.

Фокин пожал плечами. Никаких полномочий изымать кольцо у него не было.

Лицо у Говорухина стало слишком бледным, а сигарета в пальцах мелко тряслась.

Севка все же решился продолжить беседу, причем в довольно агрессивной манере. А пусть не держит его за лоха, пусть или говорит правду, или забирает свои деньги и бежит к «прикормленным» сыщикам, которые за бабло будут верить его вранью.

– Ночью это кольцо искал какой-то здоровенный тип. Он залез в опечатанную квартиру, долго рыскал в ванной, а потом стрелял в меня и моего напарника. Кто это мог быть, как вы думаете?

– Н-не знаю, – подавился ответом Александр Петрович и с такой силой ткнул в пепельницу сигарету, что обжег пальцы. – Нет, я правда не знаю! Я… к этой бабке долбаной только один раз заезжал, когда ей семьдесят пять исполнилось!

На этот раз Фокин ему поверил.

– У вашей жены был любовник?

– Нет, – жестко сказал Говорухин. – Нет, нет и нет. Она не из таких. Не из тех, кто может юлить, обманывать и жить двойной жизнью. Она любила меня. Это я ее не любил, а она без меня жить не могла!

Севка решил, что и этому можно поверить.

– Вы знали, что ваша жена беременна?

На лице Говорухина отразилась паника, которую он даже не попытался скрыть.

– Вы и до этого докопались?

– Отвечайте на мой вопрос.

– Да, знал. Но срок был совсем небольшой и…

Что «и», Александр Петрович не договорил, закурив новую сигарету.

– Вам известно, что Жанна собиралась участвовать в соревнованиях стритрейсеров?

В этот раз на лице банкира отразилось такое искреннее недоумение, что Фокин нисколько не засомневался в искренности его ответа.

– Это те, кто гоняет по улицам, игнорируя правила? – переспросил он. – Бред. Жанна никогда не любила экстремальные развлечения, да и водила она не очень…

– Три месяца назад ваша жена наняла инструктора по экстремальному вождению, и за короткое время сделала большие успехи.

– Бред, – повторил Говорухин. – Впрочем…

Опять «впрочем», тоскливо подумал Севка. Сил нет от непредсказуемости и неоднозначности его ответов. То так, то сяк, то эдак, то разэдак, а впрочем, может быть, и не так.

– Впрочем, как раз три месяца назад она попросила у меня «Порш». Я думал, так, баловство, и купил. А вы точно знаете, что…

– Точно, – перебил его Севка. – Ваша жена совершенно точно собиралась участвовать в уличных гонках, а вот участвовала ли, мне еще предстоит узнать.

– У вас все? – Говорухин встал.

Было впечатление, что он хочет побыстрее удрать.

– Думаю, да, – кивнул Севка.

– Скажите… у меня есть шансы выпутаться из этой истории?

– Шансы всегда есть. В особенности если вы не будете мне врать.

«Намек» так смутил банкира, что на его щеках вспыхнули алые пятна.

– Я… я говорю вам правду, – пробормотал он, хватаясь за ручку двери.

«Не всю!» – раздраженно подумал Севка.

Банкир ушел, нет – сбежал, оставив после себя сигаретный дым и ощущение паники, которое просто вибрировало в воздухе.

Фокин налил себе из кофеварки остывший кофе и вышел на балкон. Этот огромный балкон на восьмом этаже – с пальмой в кадке и плетеным креслом-качалкой в центре, – являлся главной гордостью Севки. Балкон по площади раз в восемь превосходил маленький кабинет, и Сева видел в этом особый шик преобладания приятного над полезным.

Севка развалился в кресле-качалке, с наслаждением закурив Шуркину сигаретку вприкуску с крепким, несладким кофе.

В небе носились птицы и медленно плыли белесые, рваные облака.

Жизнь казалась вполне сносной, учитывая полный сейф денег и наличие интересной работы.

Можно даже устроить кастинг.

У Севки Фокина было две мечты: хорошая секретарша и красивая машина. То есть наоборот.

Фокин всегда путал, что должно быть хорошим, а что красивым. Конечно, хотелось совместить два этих качества в обеих мечтах, но он об этом и… не мечтал. Он был уверен, что это чересчур дорого. Ему казалось, что такую райскую жизнь нужно отложить на потом, а пока довольствоваться чем-то одним – хорошим, а чем-то другим – красивым.

Затянувшись вкусным дымом и отхлебнув густого, горьковатого кофе, Севка набрал по мобильному «Доску объявлений».