Тень Серебряной горы

Они причалили, вышли на берег, вытащили лодки и начали устраивать стойбище, рубить кусты и разжигать костры. Капитан время от времени поглядывал на гору, на облако, закрывающее её вершину, и думал, что это самая обычная гора, потому что по дороге на Анадырск встречаются горы и повыше, и покруче. А в этой что особенного? Что Шалауров говорит, будто здесь раньше жил царь-соболь? Так Шалаурова только послушай! Да и соболи в таких горах не водятся, не любит соболь голый стланик, ему подавай листвяк, а здесь листвяка нет совсем. Подумав так, капитан обернулся и увидел стоящего рядом с ним Илэлэка. Илэлэк тоже посмотрел на гору, на висящее на ней облако, и, улыбаясь, сказал, что облако – очень хороший знак. Почему так, спросил капитан. Да потому, продолжая улыбаться, сказал Илэлэк, что если бы вершина была голая, то снег, лежащий там, сильно искрился бы, и мы, поднимаясь наверх, там ослепли. А если бы висела туча, то это бы означало, что гора гневается на нас, и, если мы станем подниматься наверх, начнётся буря, и молнии поубивают нас.

– А если облако? – спросил капитан.

– А если облако, то это значит, – сказал Илэлэк, – что гора ещё не решила, что с нами делать, и, может быть, она ещё пощадит нас. Поэтому мы не должны торопиться. Зачем нам прямо сегодня спешить подниматься на гору? Мы можем это сделать и потом, а пока мы просто будем ублажать гору своими песнями и танцами. Мы – это мои воины, а твоим воинам лучше молчать, чтобы гора не знала, что к ней пришли чужие. Или делала вид, что не знает!

И Илэлэк улыбнулся. А капитан подумал и сказал:

– Непонятно мне всё это. Если человек может видеть, то он видит. А если не может, то не видит, и никакая гора ему в этом не поможет.

– Какой же ты смешной! – сказал Илэлэк. – Неужели ты веришь в то, что обычные человеческие глаза могут видеть на три, а то и на все десять дней пути вперёд? Но ведь те десять дней ещё не прошли, а ты уже сегодня хочешь увидеть то, куда ты к тому времени придёшь!

Тут он и в самом деле засмеялся. Капитана взяла злость, и он сказал:

– Так ты что, собираешься здесь петь и плясать до той поры, пока это облако не развеется? А если на это уйдёт много дней?!

– Зачем много?! – спросил Илэлэк. – И зачем чего-то ждать? Я же уже сказал: сегодня мои воины будут петь и плясать, чтобы гора ублажилась, а завтра мы с тобой, ты и я, с особыми приготовлениями, поднимемся на гору и узнаем всё, что нам нужно узнать. Или даже, правильнее, можно. Вот и всё! Или ты боишься, что пока мы будем здесь веселиться, Атч-ытагын придёт к Серебряной горе и принесёт твоего названого брата в жертву?

Капитан молчал, он не хотел об этом говорить. Тогда Илэлэк сам сказал:

– Очень хорошо, что ты не хочешь говорить о своём брате вслух. Твоё молчание очень поможет ему. А пока что пойдём к моим людям, они ждут нас.

И капитан и Илэлэк вернулись в стойбище. Там всё уже было готово. Илэлэк махнул рукой, его новый шаман по имени Имрын ударил в бубен и начал плясать, за ним начали плясать все остальные юкагиры. Так они плясали очень долго, до ночи, правда, летом ночь в тех краях светлая, поэтому капитан всё видел – и как они плясали, и как обкуривались дурманным дымом, пили грибную настойку и снова плясали, и пели. А наши молча смотрели на это. Один капитан не смотрел, а лежал, отвернувшись, и думал, что, пока они тут веселятся, Атч-ытагын со своими людьми идёт к Серебряной горе и, может, даже уже и пришёл к ней. Как тут заснёшь? И он лежал, ворочался, потом сам не помнил, как заснул.

А утром проснулся и первым делом посмотрел на гору. Облако висело на прежнем месте, вершины горы видно не было. Капитану дали тёплой воды в котелке, он побрился, выпил чаю с сухарём и велел послать за Илэлэком.

Пришёл Илэлэк. Он был в новой кухлянке, в новой шапке, на поясе у него висели три ножа, очень хороших, капитан их сам ему дарил когда-то. А теперь капитан встал, ему подали саблю, он подошёл к Илэлэку, и тот повёл его из стойбища. Никто за ними не шёл, они шли одни по пустоши к горе.

Когда они подошли к самой горе, там капитан увидел тропку, вырубленную в камнях. Илэлэк и капитан пошли по этой тропке. С одной стороны была скала, с другой кусты. Так они прошли шагов не больше сотни, и вдруг Илэлэк остановился рядом с небольшим очагом, чувалом, устроенным в скале. Илэлэк жестом предложил капитану садиться, а сам наломал немного веток и развёл небольшой костёр. Место было защищённое, огонь горел ровно. Илэлэк и капитан сели к костру. Илэлэк сложил руки ладонями вместе и сказал капитану, чтобы тот подумал о том, зачем он сюда пришёл. Капитан подумал. Илэлэк запел что-то чуть слышное и заунывное. Капитан положил руку под рубашку, на нательный крестик, и начал читать Отче Наш. Илэлэк тут же замолчал, очень строго посмотрел на капитана и сказал, чтобы тот отдал ему крестик.

– Как это отдал? – спросил капитан.

– Но ведь ты идёшь к другим богам, – ответил Илэлэк, – да и я после верну его тебе. И никто об этом знать не будет, что ты его кому-то отдавал!

Капитан не шелохнулся. Илэлэк сказал:

– Подумай о своём названом брате!