Тень Снежной Королевы

— Я ведь уже говорил — русским, английским, испанским и португальским. Выучил их в Сильвер-Лэйк. Плюс свой родной немецкий.

— А японским?

— Нет. Язык очень сложный и нераспространенный. Он не входит в основные языки Федерации и мы его специально не изучали.

— А я изучал. Не открою большой тайны, если скажу, что в армии тоже взяли кое-что на вооружение из удачного опыта Космофлота. В частности — обучение языкам методом ментального воздействия. Ты можешь удивиться, но я знаю двенадцать языков помимо своего родного русского. В первую очередь, конечно, основные языки Федерации и языки реальных и вероятных противников. Но также и ряд малораспространенных, в том числе и японский.

— Но причем тут это?

— А притом, что я разговаривал с тобой ночью по-японски. Ты говорил во сне на японском языке и я понял, что тебе снится воздушный бой. И едва ты проснулся, сразу заговорил с тобой на японском, чтобы подольше продержать в пограничном состоянии между сном и бодрствованием. Это удается сделать при определенной сноровке. И ты даже ничего не заметил! И отвечал мне на японском! Вальтер, как такое может быть? Может, ты просто водишь всех за нос и многое недоговариваешь? На японца ты совершенно не похож. И я не знаю ни одного случая, чтобы человек разговаривал во сне на чужом языке. Ты можешь это объяснить?

Вальтер замялся и от Алексея это не укрылось. Но он молчал и не торопил с ответом. В конце концов, Вальтер решился. Надо развеять сомнения командира. А то еще не хватало, чтобы его заподозрили в двойной игре. В конторах, подобных "юридическому" агентству Игоря Николаевича, подобных фокусов не прощают.

— Хорошо, командир. Я расскажу все, но не считай меня психом. Сам не знаю, как это объяснить. Началось все еще в госпитале после аварийной посадки, когда меня буквально за ноги вытащили с того света…

Вальтер подробно рассказал о своих сновидениях, поражающих реалистичностью и исторической достоверностью до мельчайших деталей. О том, как он перевернул горы информации для того, чтобы в этом убедиться. О том, как старался делать это в тайне от врачей, дабы ни у кого не возникли подозрения в том, что у него "поехала крыша". И с какими сложностями это было связано при нахождении в госпитале. Что этонаваливается на него спонтанно, независимо от происходящих накануне событий. И что врач в шутку даже сказал, что это память о прошлой жизни. Но анализируя периодически всплывающую в сновидениях информацию, которую он после пробуждения не забывал, уже не знает, что и думать. Алексей слушал, не перебивая. И по нему было видно, что услышанное его очень заинтересовало. Когда Вальтер закончил рассказ, описав в мельчайших деталях то, что увидел в последнюю ночь, Алексей оживился.

— Слушай, Вальтер, а ведь есть возможность это проверить. Сейчас у нас нет доступа к сети, но когда вернемся на "Сармат", обязательно попробуем. Ты говоришь, что видел воздушный бой, в котором сбил шесть американских истребителей, и после этого в тебя тоже попали? Причем, бой был над морем и вас перехватила большая группа "Вайлдкэтов"? Не думаю, что в течение всей войны на Тихом океане было много подобных случаев, когда японский пилот сбил в одном бою сразу шестерых.

— Я знаю этот случай, Алексей. Так как досконально изучил историю войны на Тихом океане в середине двадцатого века. Это произошло седьмого августа тысяча девятьсот сорок второго года. Именно тогда пилот-истребитель Императорского флота Японии Хироёси Нисидзава сбил шесть американских истребителей типа "Вайлдкэт". В этом бою его самолет был сильно поврежден и он с трудом дотянул до берега, преодолев более пятисот километров над морем на еле державшейся в воздухе машине.

— Охренеть!!! А если это действительно так?! И ты действительно в прошлом — Хироёси Нисидзава?! Ведь уже известны случаи, когда человек вспоминает свою прошлую жизнь! Даже официальная наука была вынуждена признать, что что-то такое есть! И если она не в состоянии объяснить что-то непонятное, то вовсе не значит, что это непонятное не существует!

— Не знаю… Я ничего не помню. И я не знаю японского языка. Единственное, что меня связывает со всем этим — сны, поражающие своей исторической достоверностью, которые я не могу забыть.

— Но во сне ты разговаривал по-японски очень отчетливо и я все понял. И когда ты только-только проснулся, еще не отойдя толком ото сна, тоже адекватно воспринимал мою речь на японском, и также адекватно на японском отвечал. Возможно, нужен какой-то толчок к пробуждению памяти?

— Не знаю… Я сам думал об этом и перечитал много литературы на эту тему. Но там все больше похоже на колдовские обряды и опыты алхимиков, а не на научные методы. Доверия подобная информация не внушает.

— Может быть, еще что-нибудь тебе приснится? Или произойдет что-то такое, что сам все вспомнишь? Я читал о подобных случаях.

— Я тоже. Только не знаю, как во все это поверить.