Тень Сохатого

— Расскажите мне, кто стоит за спиной людей, устроивших охоту на Боровского и обложивших его красными флажками.

Вопрос агенту явно не понравился.

— Вы хотите, чтоб я назвал вам имя? — холодно отозвался он.

— Да.

На плоских губах агента повисла вялая усмешка:

— А разве у государственной машины подавления может быть одно имя?

— У машины — нет, — сказал Александр Борисович. — Но вам не удастся убедить меня в том, что приказы исходят прямо из Кремля.

— Почему?

Тут уже Турецкий вздохнул так, словно ему давно уже надоело повторять одну и ту же прописную истину, причем человеку, у которого явные проблемы со слухом:

— Я не буду перечислять вам факты, которые противоречат этому утверждению. Хотя еще неделю назад я бы с вами, скорей всего, согласился. А сейчас я просто напомню вам ваши же слова… Что вы там говорили насчет нюха?

— Я говорил, что у нас с вами он есть.

— Вот именно. Поэтому хватит метафор, и отвечайте на мой вопрос.

Однако агент вновь качнул головой:

— Я не имею права называть вам имена, Александр Борисович. Это противоречит моей профессиональной этике.

— Ложь, — резко сказал Турецкий. — У вас нет никакой профессиональной этики. Ваша контора всегда руководствуется исключительно соображениями целесообразности.

— Допустим, что так, — признал агент. — Но вы забыли еще об одной вещи. Разговаривая об этом с вами, я подвергаю опасности свою карьеру и свою жизнь.

— Значит, ваша контора и в самом деле причастна к делу Риневича — Боровского, — сделал вывод Александр Борисович.

— В логике вам не откажешь, — заметил агент.

Несколько секунд они буравили друг друга глазами, стараясь проникнуть в мысли, затем Турецкий едва заметно усмехнулся и констатировал:

— Вижу по вашей физиономии, что угадал. Идем дальше. Вы не можете назвать мне имя, которое прошу. Хорошо. Но я сам могу назвать его вам? Как вам такое предложение?

— Попробуйте, — пожал плечами агент.

— Соха — так он любит себя называть. Полагаю, это производное от его звучной и довольно смешной фамилии.

— Нам нет необходимости продолжать этот разговор, — сухо сказал агент.

— Из чего я делаю вывод, что мое предположение правильно. Как этот человек связан с вашими структурами? Почему вы его поддерживаете?

— Я не утверждал ни первого, ни второго.

— Да ну? Не забывайте, что я могу превратить вашу жизнь в ад. Кстати, как поживает профессор, с которым вы встречались вчера утром? Любопытную беседу вы с ним вели.

Взгляд агента стал стеклянным.

— Это невозможно, — тихо проговорил он. — Вы не могли это подслушать. Я принял все меры предосторожности.

— Правда? Ну тогда вам нечего опасаться. — Турецкий выдержал паузу, слегка подбоченился, насупил брови и изрек старческим надтреснутым голоском: — «Утро покажет, что вечер прошляпил». «Куй железо, пока тепленькое».

Агент сглотнул слюну и спросил увядшим голосом:

— Как вам это удалось?

— Пусть это останется моим маленьким секретом, — улыбнулся Турецкий. — Итак?

Широкий лоб агента пронзили глубокие морщины.

— Черт… Ну хорошо. Вы правы насчет Сохи. Я, правда, никогда его так не называл. Он действительно тесно сотрудничает с конторой, о которой вы говорили. Контакты эти очень давние. В свое время он начинал свой бизнес, используя деньги конторы. Тогда, правда, она называлась по-другому.

— И контора решила использовать его в своей игре?

Агент кивнул:

— Да.

— Борьба идет за влияние на президента, не так ли?

— Да.

— Чтобы в конечном счете сделать его марионеткой в ваших руках? В руках силовых структур?

Агент отрицательно покачал головой:

— Не марионеткой. Нашего президента трудно сделать марионеткой, и тот, кто этого не понимает, делает большую ошибку. Просто в последнее время он… оторвался от корней. А человек, так же, как и дерево, не может существовать без корней. — Лицо агента приняло воинственный вид, голос стал жестким: — Его легко повалить. А что касается нашей деятельности, то мы лишь хотим сделать его положение устойчивее.

— Расскажите мне об этом подробнее, — потребовал Александр Борисович.

Агент молчал.

— Ну же, не стесняйтесь, — подбодрил его Турецкий. — Во-первых, вы облегчите душу. А во-вторых, я сниму вас с крючка.

— И навсегда забудете мое имя?

Турецкий кивнул:

— И навсегда забуду ваше имя.

— Что ж… Не знаю, почему, но я вам верю. Кое-что я вам, пожалуй, расскажу… Это ж не первый наш контакт…

Агент тяжело вздохнул, и на этот раз в его лице не было ничего воинственного.

2. Снова след из прошлого

Александр Борисович достал из кармана телефон и блокнот. Нашел в блокноте нужную запись и пощелкал по кнопкам набора.

— Алло, — отозвался в трубке незнакомый мужской голос.

— Здравствуйте. Вас беспокоят из Генеральной прокуратуры.

— Да, я слушаю.

— У вас под рукой ручка и бумага?

— Да.

— Тогда записывайте. Мое имя — Александр Борисович Турецкий. Я — помощник генерального прокурора. А звоню я, чтобы передать вашему хозяину привет от Сергея Жукова. Записали?

— Да, — бесстрастно ответил голос.

— Запишите номер моего сотового… — Александр Борисович продиктовал номер. — И передайте вашему хозяину, что я жду его звонка.