Тень спрута

Внизу у трапа Калашникова уже ждали. Два человека в плащах с капюшонами, один повыше, другой пониже. Спустившись, Калашников узнал того, кто пониже. Зоя Шахматова, высокая брюнетка с большими глазами.

— А вы, надо полагать, Леонид Штерн? — спросил Калашников у ее спутника, ростом напоминавшего баскетболиста.

— Он самый, — кивнул «баскетболист». — Добро пожаловать на Арену!

Ах вон оно что, сообразил Калашников. Это же у них полигон! Для самых натуральных боевых действий, хорошо еще, если без применения ядерного оружия.

— Артем Калашников, — представился Калашников и вдруг понял, что трясется от холода. — А потеплее помещения у вас имеются?!

— Пойдемте, — Штерн повернулся влево, и Калашников увидел возникшую в воздухе светящуюся букву «П». Штерн шагнул под ее перекладину и исчез.

Понятно, подумал Калашников. Местный вариант телепорта. Быстро, выгодно, удобно.

Он шагнул вслед за Штерном и очутился в маленьком кабинете, едва вмещавшем в себя письменный стол, пять жестких стульев и шкаф, заставленный пухлыми папками с пожелтевшими от старости документами. Окно выходило в темную дождливую ночь, на подоконнике стояли два горшка с геранью, а над столом висел поясной портрет незнакомого Калашникову человека с пронзительным взглядом ярко-голубых глаз.

— Присаживайтесь, — сказал Штерн. Он снял плащ и повесил его на гвоздь, торчащий из стены рядом с дверью.

Калашников взял первый попавшийся стул, вытащил его на середину комнаты и уселся, заложив ногу за ногу.

— Вот, присел, — сообщил он. — И внимательно вас слушаю!

— Зоя Ивановна, — сказал Штерн. — Расскажите, пожалуйста, предысторию.

Калашников повернулся в сторону Шахматовой, которая тоже избавилась от плаща, откинула с лица мокрые волосы и теперь стояла напротив Штерна, держа в руках набитую бумагами красную папку.

— Поначалу никакого Управления не было, — сказала Шахматова, раскрывая папку. Для удобства она положила ее на стол, придвинула стул и принялась переворачивать бумаги, с любопытством на них поглядывая. — Существовали военно-игровые клубы, проводились виртуальные и имитационные сражения. В конце двадцать первого века произошла интеграция — крупнейшие военно-стратегические клубы Америки и Европы организовали Третью Мировую войну. В ней приняли участие пять коалиций, подготовка заняла четыре года, сами боевые действия — три месяца. В дальнейшем мировые войны проводились регулярно, каждые семь лет.

Шахматова перевернула несколько страниц.

— Начиная с Одиннадцатой Мировой, боевые действия были вынесены за пределы Земли, — сообщила она как бы между прочим. — Однако воевать в космосе оказалось не столь увлекательно, и начиная с Пятнадцатой мировой Арена приобрела свой современный вид. Основной полигон — Луна, несколько депацифизированных зон в Ближней Системе, сотни баз в поясе астероидов. Войны приобрели тотальный характер — сегодня они ведутся в политике, в экономике, в культуре, в Сети, в космосе и даже на самих планетах. Каждая коалиция самостоятельно поддерживает функционирование своих виртуальных государств.

Калашников восхищенно цокнул языком.

— Теперь о разведке, — сказала Шахматова, переложив справа налево целую пачку бумаг. — С появлением виртуальных государств война приобрела непрерывный характер. Мировые войны проводятся и сейчас, но победа в них достается тому, кто эффективнее воевал в «мирное» время. Начиная с Шестнадцатой мировой, при каждом виртуальном государстве были созданы разведывательные управления. Когда в две тысячи двести пятом году произошли первые столкновения с инопланетным разумом, в рамках Арены было образовано консультативное управление, занимавшееся теоретическими вопросами ксеноразведки. А когда в Девятнадцатой мировой победа досталась коалиции одного из виртуальных государств с виртуальным же инопланетным союзником, на базе консультативного управления Арены решением ЦСУ Звездной России было создано Главное Разведывательное Управление. Сам факт его существования решено было засекретить, замаскировав основную деятельность Управления операциями в рамках военно-стратегических игр. На сегодняшний день в Управление, помимо генерального штаба и аналитического центра, входит еще шестнадцать дочерних организаций. Таким образом, о существовании Управления знают только его сотрудники, а также контролирующие его лица. Одним из таких лиц является ваш куратор Михаил Гринберг.

Шахматова закрыла папку и посмотрела на Штерна.

— Вопросы? — сказал Штерн, обращаясь к Калашникову.

— Да вроде бы все понятно, — ответил тот. — Дальше-то что?

— Теперь вы, Леонид Петрович, — сказала Шахматова.