Тень среди лета

– Из этих чисел? – спросила она с напускной уверенностью. – Я знаю, о чем вы подозревали. Потому и взяли меня к себе. Вас обкрадывают, причем кто-то из своих. – Ови Ниит нахмурился, глядя на цифры, но спорить не стал. – Если я найду преступника, это будет стоить дороже пяти золотых.

5

Утро дня высочайшей аудиенции выдалось сырым и пасмурным. После храмовых обрядов Лиат и Марчат Вилсин дожидались очереди уходить, поскольку первое право предоставлялось семьям утхайема. Даже огнедержцы, низшие среди знати, превосходили рангом торговцев – и здесь, и на приеме у хая. Пока они ждали, Эпани-тя принес свежего хлеба и фруктов, а потом отвел Лиат в уборную, где она и еще несколько женщин улучили возможность облегчиться.

Утренний дождь не перестал, но чуть утих. Солнце так и не вышло, хотя облака поменяли цвет на белый, что обещало к вечеру ясную погоду. И жару.

Когда подошла их очередь, появились носильщики полога, и Дом Вилсинов занял место в процессии к дворцу.

Строго говоря, стен там не было. Носильщики остановились, и Лиат ступила в редкий лес мраморных колонн. Потолок терялся далеко вверху и был таким облачно-светлым, что в его существование едва верилось. Зал церемоний был похож на поляну среди мраморного леса.

Хай со спокойным и строгим лицом восседал на большом диване резного эбена. Советники и слуги не должны были приближаться к нему до начала аудиенции. Сановники утхайема выстроились в круг, словно зрители перед спектаклем, и еле слышно шушукались. Вилсин-тя знал отведенное им место и мягко направил Лиат на скамью к другим торговцам.

– Послушай, – начал он, как только они сели. – В нашем ремесле есть свои трудности. Я про то, что нам приходится делать. Иногда все не так, как хотелось бы.

– Я понимаю, Вилсин-тя, – ответила Лиат, напуская на себя уверенность. – С этим я справлюсь.

На миг он заколебался, словно хотел что-то добавить, но тут флейта разразилась трелью, зазвучали фанфары и началась церемония вручения даров. Каждый род утхайема, как требовал обычай, явился со своим символическим даром, а следом за ними шли торговые представительства разных стран. Слуги, одетые в цвета дома или семейства, грациозно выступали вперед, неся ларцы и ковры, золоченые фрукты и рулоны тонкого шелка, всевозможные чудеса и диковинки. Хай Сарайкета по очереди осматривал приношения, удостаивая дарителей церемонной позой. Вилсин шевельнулся: носильщики его Дома вышли на середину круга. Четверо юношей несли, растянув за углы, узорчатое полотно с картой городов Хайема, вышитой серебряной нитью. Юноши шли в ногу, мрачные, точно на похоронах.

Точнее, мрачными были трое. Четвертый, хотя и не отставал, еле заметно крутил головой, кого-то или что-то выискивая. Лиат уловила шепот: зрелище позабавило зрителей. У нее упало сердце.

Четвертым носильщиком был Итани.

Марчат Вилсин, должно быть, заметил ее волнение и недоуменно покосился на помощницу. Лиат стояла с отсутствующим видом, боясь выдать себя. Она уже чувствовала, как у нее запылали щеки, и изо всех сил желала, чтобы румянец был не очень заметен. Четверка носильщиков подошла к хаю, и двое передних опустились на колено, чтобы полотно было лучше видно. Итани, кажется, наконец понял, куда попал, и встал навытяжку. Хай не выразил ни изумления, ни недовольства – просто принял подарок и отослал к остальным. Итани сотоварищи отправился восвояси; на их место вышли носильщики Дома Киитанов. Лиат наклонилась к управляющему.

– Вилсин-тя, нет ли здесь женской комнаты?

– Когда я волнуюсь, со мной творится то же самое, – ответил он. – Эпани тебя проводит. Главное, вернись до того, как хай вызовет своих мудрецов. Если так пойдет дальше, в твоем распоряжении еще пол-ладони, но лучше поторопись.

Лиат ответила жестом благодарности, встала и начала пробиваться за спины собравшихся. Эпани она, конечно же, не искала. Там ее ждал Итани. Она глазами показала ему на колонну, и он отправился туда вслед за ней.

– Что ты творишь? – накинулась на него Лиат, как только они скрылись от чужих глаз. – Сначала избегаешь, а теперь… теперь такое выкидываешь?

– Мой знакомый должен был нести полотно, – оправдывался Итани. – Он уступил мне свое место. И ничего я не избегал. Просто… ну, злился немного, милая. И не хотел тебе мешать. Особенно когда предстоит такое.

– Это называется «не хотел мешать»?

Он улыбнулся. Все его улыбки почему-то обезоруживали.

– Я пришел, чтобы тебя поддержать. Ты справишься. Это обычные переговоры, и раз Амат Кяан и Вилсин-тя тебя выбрали, раз они в тебя верят, то мое мнение не так уж важно. И все-таки я в тебя верю. Я не хотел отпускать тебя, не сказав этого. У тебя все получится.

Она не заметила, как взяла его за руку, и поняла это лишь тогда, когда он поднес ее к губам.

– И почему только ты выбираешь худшее время для самых прекрасных слов…